10 августа, 2013

1985 год. Восстановление оргструктуры войск ПВО

Характер моей работы оставался прежним. Главными заботами были перспектива оргструктуры войск и совершенствование построения системы ПВО. 8 января состоялась встреча Главкома с начальником Генерального штаба по этим вопросам. Александр Иванович поделился со мною содержанием беседы с маршалом С. Ф. Ахромеевым и сказал: "Впервые нас стали слушать". Теперь предстоял его доклад на коллегии Министерства обороны.

15 января Главком подписал доклад на имя министра обороны, который по своему значению для Войск ПВО явился исторической вехой. В нем были изложены предложения по перспективам развития войск.

В конце января - начале февраля в Министерстве обороны произошли существенные перестановки среди высшего руководства. Первым заместителем министра обороны был назначен Маршал Советского Союза Василий Иванович Петров, немногословный, сосредоточенный, всегда ясно и четко излагающий свои мысли. Место Главкома Сухопутных войск занял генерал армии Е.Ф. Ивановский, Главкомом ВВС стал маршал авиации А. Н. Ефимов, начальником Главного штаба ВВС вместо маршала авиации Г. П. Скорикова - генерал-полковник авиации В. Е. Панькин, мой сокурсник по ВКА ВВС.

На 24 февраля были назначены выборы в Верховный Совет, событие для страны и Вооруженных Сил в то время немаловажное. Кандидаты в депутаты из числа членов и кандидатов в Члены Политбюро выступали с предвыборными речами перед народом. Их выступления передавались по телевидению и транслировались по радио. 22 февраля по телевидению должен был выступить К. У. Черненко, однако сам он это сделать не смог "по рекомендации врачей", и его обращение, почему-то названное речью, было зачитано. Стало ясно, что Генсек безнадежно болен. После смерти Ленина и Сталина болезни генеральных секретарей и членов политбюро, как правило, скрывались от народа. Зачем и по чьей инициативе это делалось, до сих пор неизвестно. Вообще смерть некоторых видных деятелей государства в начале 80-х годов носила таинственный характер. Несмотря на это, народ все равно догадывался об их немощном состоянии. Чем больше телевидение и пресса изощрялись в сокрытиях истинного положения, тем яснее можно было понять, в чем дело.

О заболевании видного деятеля партии и государства можно было догадаться по исчезновению его с экранов телевизоров, газет, журналов, чрезмерному восхвалению его личности, увеличению числа обращений, интервью с корреспондентами. Создавалась видимость кипучей деятельности обреченного на смерть человека. Например, Д. Ф. Устинов уже умер, а по радио передавали о выдвижении его кандидатом в депутаты. Примерно то же происходило и вокруг К. У. Черненко, которого в день выборов показали еле живого, но голосующего.

11 марта К. У. Черненко умер. Сообщение о его смерти было воспринято спокойно, как закономерное явление. Видно, всем надоели престарелые и больные лидеры, их частая смена.

В тот же день народ узнал своего нового "вождя" Михаила Горбачева, восхождение которого проходило при загадочных обстоятельствах. Его пребывание у власти ознаменуется коварным предательством, разрушением КПСС и Советского Союза.

16 марта, суббота. Состоялась коллегия по нашему вопросу. Выступил Главком. В Главкомате все с нетерпением ждали результатов. К 14 часам узнали радостную весть - Главкома единодушно поддержали члены военной коллегии. Министр обороны Маршал Советского Союза Соколов дал указания конкретно проработать предложения по восстановлению оргструктуры Войск ПВО для доклада на Совете обороны. Наша длительная и тяжелая борьба увенчалась успехом. Я гордился своим причастием к восстановлению Войск ПВО. На очереди стояла задача их излечения от полученных "травм" за годы реформирования.

Я думал о нелегкой доле, которая выпала в эти годы нашему Главкому Александру Ивановичу Колдунову. Находясь рядом с ним, я видел колоссальную работу, проделанную им, чтобы вырвать войска из полосы "затмения", попавшие туда по воле Н. В. Огаркова. Сколько пришлось пережить Александру Ивановичу унижений и обид ради общего дела. К счастью для Войск ПВО, он не был сломлен, проявил исключительную стойкость и мужество в неравной и длительной борьбе, отстаивая интересы противовоздушной обороны страны. Главком и в мирные годы подтвердил свои качества дважды Героя Советского Союза.

Нужно отдать должное в этой борьбе и начальнику Политуправления Войск, члену Военного совета генерал-полковнику С. А. Бобылеву, который был твердым сторонником Александра Ивановича. Дружба и согласие между двумя руководителями во многом способствовали успеху.

Невольно думал и о маршале Н. В. Огаркове, затеянных им многочисленных реформах в Вооруженных Силах, которые проводились в направлении усиления и без того громадных Сухопутных войск. Используя неограниченное доверие министра обороны, он претворял в жизнь многие ущербные для Вооруженных Сил решения. Его всякого рода "новшества" проигрывались на учениях по заблаговременно заложенному беспроигрышному алгоритму. Маршал искусно расставлял и выращивал угодные ему кадры, завоевывая тем самым себе союзников. Невольно возникал вопрос, как такое могло происходить. Налицо был пример неограниченной власти двух лиц и негативность ее последствий.

Хотелось, чтобы новые руководители изменили положение в государстве к лучшему.

В период 18-22 марта в Главкомате проводился Оперативный сбор руководящего состава. Все участники радовались доброй вести о предстоящих переменах. Для детальной проработки вопросов восстановления объединений ПВО 6 апреля Главком принял решение направить в места предполагаемых развертываний управлений армий и округов ПВО рекогносцировочные группы. Одну из групп для поездки в Баку и Ташкент приказано было возглавить мне. Группу, направлявшуюся в Ленинград и Минск, возглавил генерал Б. В. Бочков.

Поездки групп состоялись, и 13 апреля мы с генералом Бочковым доложили Главкому о результатах рекогносцировки. После доклада Главком приказал мне не позже 15-16 апреля вылететь с той же целью в Хабаровск.

Итоги работы обеих групп сводились к тому, что развертывание управлений объединений ПВО в прежних местах их дислокации до 1980 года вполне возможно. Серьезное сопротивление этому решению можно было ожидать в Баку, где на служебных фондах бывшего округа ПВО обосновалась Ставка Главнокомандования Южного направления. Общей, наиболее сложной для всех мест предполагаемой дислокации управлений, стала проблема обеспечения офицерского состава квартирами. По интересовавшим нас вопросам я встречался в Ташкенте с начальником штаба ТуркВО генерал-лейтенантом Ю. А. Гусевым, командующим ПВО округа полковником В. А. Цивашевым и его начальником штаба генерал-майором О. В. Погребцовым. В Баку переговоры велись с начальником штаба Ставки генерал-лейтенантом В. М. Кожбахтеевым с участием командующего ПВО генерала В. П. Синицына. Поездка на Восток проходила в период с 16 по 19 апреля. Это задание было посложнее, и группа по составу включала 20 человек. Предстояли встречи с Главкомом войск Дальнего Востока генералом армии И. М. Третьяком, командующим войсками ДВО генералом армии Д. Т. Язовым и др. Нужно было побывать на КП почти всех соединений ПВО, сделать прикидочную оценку состояния боевого управления. Дальневосточный округ имел некоторую особенность. При передаче ему ОА ПВО в 1980 году была максимально сохранена структура управления силами и средствами ПВО. Управление ими осуществлялось централизовано с КП бывшей отдельной армии ее прежним командующим генерал-лейтенантом Н. И. Чукариным. Отличие заключалось в том, что теперь у командующего ПВО сил и средств на боевом управлении прибавилось за счет окружных соединений и частей ПВО, а штат личного состава управления значительно уменьшился.

В новых проработках Главного штаба по организации ПВО в приграничных районах возникло предложение сформировать на Дальнем Востоке управление округа ПВО с дислокацией в Хабаровске. Предстоял трудный разговор по этому вопросу с Главкомом войск ДВ генералом армии И. М. Третьяком. Положение осложнялось еще и тем, что наш выезд в войска осуществлялся без прямых указаний из Генштаба. Со мною был лишь план, утвержденный маршалом С. Ф. Ахромеевым с пунктом о проведении рекогносцировки.

На второй день после прибытия в Хабаровск в 7 час. 45 мин. мы с генералом Н. И. Чукариным встретились в штабе округа и вместе явились на доклад к командующему войсками округа генералу армии Д. Т. Язову. Я представился командующему и изложил ему цель приезда. Командующий выслушал нас и порекомендовал обязательно встретиться и доложить Главкому генералу армии И. М. Третьяку. Он тут же связался с Главкомом по телефону и получил согласие на встречу с нами. В это время генерал И. М. Третьяк находился на юге края в Воздвиженске. Генерал Язов направлялся своим самолетом на аэродром Хвалынка для контроля за ходом подготовки к приему корейской авиаэскадрильи с дружественным визитом и предложил нам с Чукариным лететь вместе с ним. В салоне самолета Ту-134 наша беседа по перспективе развертывания управления округа ПВО продолжалась. В беседе принимал участие и командующий авиацией округа генерал-лейтенант авиации В. С. Буланкин. У меня складывалось впечатление, что командующий поддерживает идею создания округа ПВО на Дальнем Востоке.

После посадки самолета на аэродроме Хвалынка мы продолжали путь в Воздвиженск с генералом Чукариным. Я думал о встрече с генералом И. М. Третьяком, о котором говорили, как о неординарном человеке с особо крутым характером. Естественно, я волновался об ее исходе.

В Воздвиженске нам сказали, что Главком находится на Сергиевском полигоне, и мы вылетели туда на дежурном вертолете. Когда наш вертолет приземлился на площадке рядом с вертолетом Главкома, к нам подъехал майор на УАЗике, и мы направились к месту, где Главком проводил заслушивание командования танковой дивизии. Не доехав до места занятий на 70-100 метров, мы увидели Главкома в группе генералов, в числе которых был Член Военного совета Ставки, генерал-полковник Дружинин и командующий 5-ой армией генерал-лейтенант И. Н. Родионов. Подойдя, я представился Главкому. Обращаясь ко мне, он спросил: "Можете Вы сделать доклад о цели прибытия в присутствии товарищей из Ставки, или разговор должен быть только между нами?" Я ответил, что могу сделать его и в присутствии товарищей из Ставки.

Все же мы отошли в сторону от основной группы, и я доложил Главкому о задачах, поставленных перед нашей группой. В заключение доклада попросил Главкома высказать свое мнение по нашим предложениям. Главком вначале бурно среагировал, сказал, что он на этот счет никаких указаний из Генштаба не получал и вправе не допустить нас к работе в боевых порядках Войск.

Особенно Главком возмущался предложением по организации на Дальнем Востоке округа ПВО. Часть беседы с генералом армии Третьяком я постарался тогда записать по свежей памяти, содержание которой и воспроизвожу.