Библиотека

Доклад начальнику генерального штаба

Это немаловажное для меня событие произошло 2 апреля 1977 года на учениях. Перед встречей волновались, тщательно готовились, заучивали наизусть доклады, которые предстояло нам с командармом сделать на заслушивании. Тренировались, не жалея сил, запирались с Владимиром Дмитриевичем в его кабинете и "зубрили" текст. Помню, Владимир Дмитриевич потел, но "подчинялся" моим требованиям повторять и повторять доклад, пока он не прозвучал без запинки. Даже в этом командарм продемонстрировал свою железную волю и ответственность за исполнение служебного долга. По сценарию на заслушивании я должен был докладывать предложения, а командарм - решение. На следующий день, 2 апреля, к 12 часам мы своей группой прибыли к месту заслушивания. В 16.15 приехал Маршал Советского Союза Н. В. Огарков в сопровождении многих генштабистов, а также начальника Главного управления кадров генерала армии И. Н. Шкадова. Первой заслушивалась группа генерал-полковника Валерия Александровича Беликова, командующего СКВО, впоследствии генерала армии, командующего ПрикВО и Главнокомандующего ГСВГ. Его доклад не произвел на нас особого впечатления, был очень длинный и прочитан, не отрываясь от текста. После того, как заслушивание сухопутчиков закончилось, Маршал дал команду: "Приготовиться ПВО". Быстро развешиваем схемы, карты. Готовы. Но первым вызывается командарм. Я подумал, что мой доклад исключен вообще. Владимир Дмитриевич докладывает четко, как на репетиции. Он в полевой форме, под ремнем, на груди, горят две звезды Героя. Я радуюсь его докладу, и еще больше влюбляюсь в своего командарма. Перед нами человек-легенда времен Великой Отечественной войны и послевоенного периода, военачальник, взращенный партией и народом. К командарму вопросов нет. Облегчение, конец. Я закрываю свою тетрадь и в этот момент слышу слова маршала: "Теперь послушаем начальника штаба". Мгновенная мысль: "О чем?", ведь решение уже доложено, мои предложения к решению командарма теперь ни к чему. Выхожу, не торопясь, надеюсь, последует уточнение, о чем докладывать, слышу: "Доложите об организации обеспечения операции". Собираюсь с мыслями, после небольшой паузы докладываю. Начал с управления и взаимодействия, затем разведки и других видов обеспечения. С докладом вроде получилось. Но после доклада посыпалась серия вопросов, позволяющая начальнику Генерального штаба составить представление о своем собеседнике: "Какое радиолокационное поле создается в армии, сколько подразделений РТВ и в каком они состоянии? Сколько в армии самолетов? Дайте характеристику КП армии". Затем последовала новая серия вопросов: "Дайте обоснование противовоздушной операции. Чем Вы объясните такую нарезку Вашей армии? Как Вы согласовываете или смотрите на организацию управления при размещении армии на территории трех военных округов? Имеете ли Вы возможность по средствам связи создать подвижный КП объединения ПВО?" и др.


С генерал-полковником Олиферовым Ф.А. на учениях. г. Киев, 1977 г.

Беседа наша затянулась и проходила в спокойной обстановке. На все вопросы давал правильные ответы. Впоследствии мы поняли, что начальник Генерального штаба своими вопросами прощупывал далеко идущие замыслы на реформирование Войск ПВО. Мои ответы в большинстве своем шли вразрез его желаниям. Получалось, что, не зная цели, которую ставил перед собою маршал Огарков, я высказался против его идей. На этом заслушивание закончилось. Когда мы освободились, я поздравил командарма с хорошим докладом. Меня же поздравляли наши офицеры, они считали отчет удачным. Мы были рады, что благополучно отчитались за первый этап учения. Однако, содержание нашей беседы с НГШ ВС вызвало длительную полемику между представителями Генерального штаба и Главного штаба Войск ПВО. Не со всем соглашался будущий Главком наших войск, а в то время зам. Главнокомандующего генерал-полковник авиации Александр Иванович Колдунов. Он был против того, что мы спланировали применение войск армии в форме противовоздушной операции. Это было сделано в Войсках ПВО впервые после двадцатилетнего перерыва и длительного спора в военно-научных кругах о том, нужна или не нужна противовоздушная операция в Войсках ПВО. По этому вопросу, как сказал мне начальник управления ПВО Генерального штаба генерал-лейтенант Е. В. Калашников, шел спор между группами до полуночи. "На чем же порешили?" - спросил я. "Вы сделали правильно, что спланировали операцию" - ответил он. Некоторые считали, что мои ответы были не очень четкими. Я этого и не отрицал. Окажись кто-либо из них на моем месте, было бы, наверное, тоже так. Тем не менее, мы выстояли. Причем первыми громко, во всеуслышание, заявили самому Генеральному штабу о появлении в Войсках ПВО противовоздушной операции, как формы ведения боевых действий оперативных объединений войск ПВО. Я был благодарен офицерам штаба, видел радость на их уставших лицах. Они смотрели, в свою очередь, на меня, как начальника и товарища, который не подвел их на таком высоком уровне.

Разбор учения состоялся 7 апреля в гарнизоне учебной дивизии ПрикВО в районе г. Хмельницкого. В 10.00 маршал Н. В. Огарков предоставил слово для доклада по замыслу учения начальнику ГОУ генерал-полковнику С. Ф. Ахромееву. Доклад был сделан лаконично, без лишних слов, чувствовались глубина и широкая военная эрудиция. Перед разбором генерал А. И. Кузьменко сказал, что Ахромеев уточнял у него данные обо мне. Оказывается, генерал на заслушивании 2 апреля обратил внимание на то, что, отвечая на вопросы НГШ, я поглядывал на своего командарма. Появилось сомнение насчет самостоятельности мышления. Кузьменко вроде бы рассеял эти сомнения. Через несколько лет нам суждено будет по долгу службы часто встречаться с генералом армии, а затем Маршалом Советского Союза начальником Генерального штаба С. Ф. Ахромеевым. Но продолжим о разборе.

Все ожидали выступления НГШ ВС. Оно началось в 10.45. Доклад представлял глубокое изложение современной стратегической операции на ТВД с учетом происшедших изменений в вооружении и способах боевых действий. Подчеркивалась возросшая роль штабов, говорилось: "...прошли времена Кутузова, когда подстраивались к характеру командующего, теперь характер командующего должен подстраиваться под коллектив. Без штаба современной операцией управлять нельзя". И далее - про переход к параллельному методу планирования, о роли командующих в подготовке штабов и их личном непременном участии в планировании. Затем была дана оценка за учение командующим и начальникам штабов с указанием фамилий, имен и отчеств. Наш командующий получил высокую оценку, была отмечена организованная четкая работа штаба с начальниками оперативного отдела, управления ЗРВ и разведки.


На сборах руководящего состава войск ПВО стран Варшавского договора.
Румыния, г. Брашев, 1977 г. В центре – маршал Советского Союза Батицкий П.Ф.

Командующий, член Военного совета генерал И. Д. Стопников и я были приглашены на обед, где мы могли ближе присмотреться к начальнику Генерального штаба. Мне лично понравились его деловитость, неторопливость, спокойная манера разговаривать равномерным негромким голосом. Он выше среднего роста, сухощав, светлый, с глубоко посажеными глазами на худом лице. Было произнесено несколько тостов, в том числе секретарями Хмельницкого и Черниговского обкомов КПУ Лисовым и Уманцем, командующими КВО генерал-полковником И. А. Герасимовым и ПрикВО генерал-полковником В. И. Варенниковым.

Учение явилось для меня солидной школой. Впервые я общался с крупными военачальниками, присматривался и впитывал все важное, полезное, понимал, как много еще нужно учиться, совершенствоваться.

8 апреля отпраздновали День Войск ПВО. Рабочие будни продолжались. 19 апреля узнали о большой трагедии в Ленинградской армии. При перевозке летчиков полка с аэродрома Пярну на аэродром Тапа Ан-26 столкнулся с заводской трубой. Катастрофа унесла 21 жизнь.

1 мая светлый праздник. Третий раз я на трибунах Крещатика с восторгом смотрю на цветущие колонны демонстрантов, красивых людей Киева. На этот раз в колонне студентов маршировала дочь Оля. По окончании демонстрации все приглашенные на трибуны выстроились в "каре" для принятия персональных поздравлений от руководителей республики В. В. Щербицкого (первый секретарь), Г. И. Ващенко (председатель Президиума) и А. П. Ляшко (Председатель Совмина республики), затем командующего и ЧВС округа. Рукопожатия.

7 мая (суббота). По телефону поздравил с Днем Победы генералов В. Д. Созинова и А. И. Колдунова. В ответ также получил теплые поздравления. А. И. Колдунов передал мне целую программу действий, пожелал, чтобы я стал настоящим, серьезным, вдумчивым начальником штаба, не допускающим вольнодумства и т.п. Я поблагодарил Александра Ивановича за искренность пожеланий. Под "вольнодумством" он подразумевал мой неудачный ответ НГШ ВС 2 апреля по поводу возможности создания подвижного КП армии.

НА ВСТРЕЧЕ ВЕТЕРАНОВ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1944-1945 Г.Г.

В наши годы мы были и сейчас еще являемся свидетелями этих трогательных встреч. Внуки их уже не увидят. Поэтому считаю долгом поделиться с ними, как это выглядело. В данном случае о встрече ветеранов 2-ой ВА, которой в годы войны командовал генерал Степан Акимович Красовский.

Накануне встречи Маршал обратился ко мне с просьбой оказать содействие, так как встреча намечалась в Киеве.

6 мая на аэродроме Борисполь мы встретили маршала авиации С. А. Красовского и сопроводили в отведенную для него гостиницу на ул. Авиации. Сама встреча назначалась на 7 мая в Высшем авиационном инженерном училище. К 10.00 у парадного входа в училище начали собираться ветераны 2 ВА, большинство приехало с членами семей. Строились по авиаполкам и дивизиям, фотографировались с маршалом. Среди ветеранов много известных по газетным статьям и книгами авиационных командиров дивизий, корпусов: Л. И. Горегляд, Г.Г. Голубев, М.П. Нога, Ф.И. Добыш, Д.П. Голунов, В. К. Тихоненко, Новицкий, В.Я. Ермаков и многие, многие другие бывалые и отважные воины, летчики, техники, инженеры, рядовые и командиры, все при орденах. Из училища колонной ветераны направились в Институт ГВФ, где на стадионе состоялось шествие сводной колонны ветеранов и студентов, а затем спортивный праздник. Ветеранов пригласили на трибуны. Пронесли развернутое знамя 2 ВА. Много было приветствий, поздравлений и рапортов. Выглядело это торжественно, красиво и очень волнительно. Ярко сияло солнце. Я старался стоять так, чтобы маршал все время был в поле моего зрения. Наблюдал за происходящим, за встречами людей, судьбы которых соединились 35 лет назад в жестоких битвах за Родину. Теперь они встречались, празднуя 32-ю годовщину ими завоеванной Победы. Это были счастливые люди, до конца выполнившие свой долг. Они ликовали, обнимались друг с другом, плакали от счастья. Приехали на встречу 1217 человек со всех концов страны. Некоторые издалека, и даже с семьями, их не остановили даже большие расходы на дорогу.

К 16.00 ветераны снова прибыли в авиаучилище. Построились. Маршал произнес речь, после чего начался обед. Поднимались тосты за друзей, командиров. Зал неоднократно взрывался аплодисментами в честь командарма.

В 19.50 мы с Голубевым проводили маршала к самолету на аэродроме Борисполь. Он был счастлив параду встречи ветеранов, высокой организации. После его отлета в Москву долго делились впечатлениями. Мне было приятно услышать слова благодарности маршала Красовского за помощь и непосредственное участие в празднике. На память об этом дне остались фотографии.

ВСТРЕЧА НА УЧЕНИЯХ С ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ ПВО МАРШАЛОМ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ПАВЛОМ ФЕДОРОВИЧЕМ БАТИЦКИМ

Подготовка к учению началась еще в апреле. С приездом посредников в конце мая окунулись в большую работу. Мы знали, что нас будет заслушивать маршал Батицкий П. Ф. Его широкая осведомленность, глубокие знания войск и строгость в оценках на учениях очень тревожили и поэтому в штабе армии готовились к встрече с Главкомом с особой ответственностью. Меня волновало то, что в директиве Главного штаба на планирование боевых действий был обойден вопрос о "противовоздушной операции".

Это я объяснял излишней осторожностью начальника оперативного управления генерала Б. И. Смирнова. Своим недоумением я поделился со старшим посредником генерал-полковником Федором Акимовичем Олиферовым, тот тоже удивился нерешительности ГШ ВПВО.

Первое заслушивание и первая встреча с Главкомом намечались на 2 июня. В 13.50 Главком прибыл в штаб армии. Кабинет для него был подготовлен на первом этаже. Маршал свою массивную фигуру с трудом поднимал на этажи по лестницам. При встрече поздоровался со встречающими его за руку.

В первый день заслушивались доклады начальника разведки полковника Г. Д. Бодрова, начальника оперативного отдела полковника И. А. Папырина и начальника штаба.

После доклада начальника разведки маршал сказал: "С позиций академического подхода я бы Вам поставил пятерку, а оценивая Вас по мыслям - не выше тройки. В целом же Вашим докладом я доволен". Из этого было ясно, что Главком проверяет нас на самостоятельность мышления.

Доклад полковника Папырина был прерван, пришлось ему поправить знак ПВО (перекосился на тужурке). Мы думали, что начопер станет "жертвой" дня, но через 12 минут Иван Алексеевич благополучно закончил, услышав "спасибо".

После 15-минутного перерыва заслушивание возобновилось моим докладом "О методике работы штаба с начальниками родов войск, отделов и служб при планировании противовоздушной операции и о способах доведения боевых задач до войск и организации их исполнения". Такое поручение признавало лидерство нашего штаба в освоении планирования противовоздушной операции. К вопросу я тщательно готовился и четко доложил, используя схему, на которой были развернуты главные вопросы. После основного доклада началась беседа. Главком попросил увязать решение командующего с решениями командиров соединений и с планами применения родов войск. Мне удалось раскрыть этот вопрос с акцентом на том, что идеи или предложения начальников родов войск по боевому применению нашли воплощение в решениях командующего и командиров соединений. В основном при многоступенчатом планировании необходимо соблюдение условия высокой согласованности между штабом и начальниками родов войск. Далее Главком добивался, чтобы я отметил при этом ведущую роль штаба. Не поняв, чего он хочет, я затруднялся с ответом. Помог он сам. Главком возвысил роль штаба. Разъяснил ведущую организующую роль и место штаба по отношению к родам войск и служб. В этом была прямая поддержка того, чего всегда я добивался на должностях начальника штаба всех ступеней.

В заключение маршал сказал, что это был сложный вопрос, над ним нужно думать всем, и выразил удовлетворение беседой со мной, которая длилась 45 минут.

На второй день заслушивались начальники родов войск, ЧВС и командарм. Заслушивание проходило спокойно, доклады были удачными, недовольства Главкома не вызывали. Член Военного совета генерал И. Д. Стопников докладывал об организации партийно-политической работы и моральном духе личного состава армии, а в конце решил вставить: "Ваше заслушивание, товарищ маршал Советского Союза, явилось для нас хорошей школой и т.д.", на что маршал пробасил: "Значит, я плохой учитель. Вам нужно поставить двойку, а мне единицу". Командарм доложил коротко и четко.

Перед вылетом из Василькова Главком выразил командарму удовлетворение хорошей подготовкой офицеров. Это была высокая оценка нашего труда.

3 апреля начальник Главного штаба генерал-полковник В. Д. Созинов сказал мне: "Главком дал Вам высокую оценку, мне было приятно слышать о Вас такой отзыв". Все это обязывало меня трудиться еще с большей отдачей сил.

Я был благодарен офицерам Оперативного отдела, которые и на этот раз приложили титанические усилия по качественной разработке документов учения.

Учение продолжалось, оно было насыщено многими вводными.

В период учений мне приходилось часто общаться с генералом Ф. А. Олиферовым. Он известный военачальник в Войсках ПВО. Занимал большие командные посты. Был командующим Бакинским округом ПВО. Поговаривали, что генерал Олиферов Ф. А. был основной кандидатурой на пост Главнокомандующего в случае ухода с этого поста маршала П. Ф. Батицкого. В 1977 году, находясь в должности заместителя начальника Командной академии ПВО, Федор Акимович защитил кандидатскую диссертацию, в основу которой лег его богатый практический опыт в создании группировок Войск ПВО для защиты объектов от ударов воздушного противника на севере страны. Всегда при встречах с генералом Олиферовым я обращал внимание на его манеру неторопливых метких суждений. Мне нравились его умные глаза, скупые движения. За всем этим просматривался большой человек. Много времени при общении с Федором Акимовичем мы посвящали перспективе развития войск и системы ПВО страны. Его суждения о системе ПВО всегда основывались на глубоких знаниях и убедительных доказательствах. Брала гордость за такого военачальника, каким располагали войска ПВО.

7 июня В. Д. Лавриненков, И. Д. Стопников, И. А. Папырин, Ф. А. Олиферов и я вылетели в Вюнсдорф (ГСВГ) на разбор учений. Наш маршрут пролегал через Минск, где мы заночевали. 8 июня в 10 часов наш самолет Ан-24 произвел посадку на аэродроме Шпиленберг. Для меня эта поездка была значительна тем, что я впервые был в Германии. Мне предоставлялась возможность побывать в Берлине, где закончилась Великая Отечественная война с водружением знамени Победы над Рейхстагом.

В первый же день после прибытия мы с Владимиром Дмитриевичем и нашим представителем при командующем ВВС и ПВО ННА генералом А.Г. Балдиным побывали в Берлине, о котором мне много рассказывал отец и другие фронтовики. По дороге в Берлин Владимир Дмитриевич вспоминал 1945 год, последние воздушные бои в Берлинской битве. Генерал А. Г. Балдин комментировал наш путь по городу. Стараюсь все запомнить. Вот уже позади проспект с липовой аллеей. При Гитлере липы были спилены, на нем был сплошной асфальт, здесь проводились парады войск, отсюда, с этого чумного двора, провожали на советский фронт вновь сформированные дивизии. Смотрю на своих спутников, у Владимира Дмитриевича две Звезды Героя, у генерала А. Г. Балдина - одна. У каждого из нас свой счет с фашизмом. Думалось о несмываемом позоре немецкой нации. Заехали в Трептов парк, подъехали к рейхстагу. Затем поднялись в ресторан на телебашне. Осмотрели панораму всего города. Опять я вспоминал отца, его рассказы о поверженном Берлине. Теперь город был отстроен. В западной части его просматривалась группа крупных многоэтажных зданий. Там капитализм, там может снова возродиться фашистская чума. Экскурсия была очень волнительной. Трудно было в это короткое время справиться с нахлынувшими чувствами. К вечеру мы возвратились в Вюнсдорф в отведенное для нас жилье.

Разбор состоялся на второй день. В третий раз слушал начальника Генерального штаба и впервые - министра обороны, маршала Советского Союза Дмитрия Федоровича Устинова, чей доклад носил характер политической стратегии. Оба доклада заняли 2 часа 15 минут.

15.00 до 16.45 обед, где произносили тосты четыре министра обороны: СССР (маршал Д. Устинов), ГДР (ген. Гофман), ПНР (ген. Ярузельский), ЧССР (ген. Дзур).

В тот же день мы возвратились в Киев с высокой оценкой за учение. Министр обороны отметил, что командующий армией умело и решительно управлял боевыми действиями, а штаб работал без особых замечаний.

19 июня меня избрали депутатом в городской Совет народных депутатов Киева.

В РУМЫНИИ (Г. БУХАРЕСТ, Г. БРАШЕВ)

С 20 по 23 июня состоялись сборы командования ПВО стран Варшавского Договора, которыми руководил Главнокомандующий Войсками ПВО страны Маршал Советского Союза П. Ф. Батицкий, он же заместитель Главкома Вооруженных Сил государств-участников Варшавского Договора.

Сборы проходили в живописном уголке Карпат в г. Брашеве. Население города встречало нас дружелюбно. Военные были сдержаны, проявляли максимум внимания, но уклонялись от бесед на политические темы. По дороге из Бухареста в Брашев мы видели следы землетрясения 4 марта, в результате которого было разрушено 20000 жилищ, многие общественные здания. Бедствие унесло более тысячи человеческих жизней, более десяти тысяч человек было ранено.

Это была моя третья поездка в Румынию. Здесь я всегда чувствовал себя гораздо лучше, чем в Берлине. Люди доброжелательнее и ближе нам по духу, много общего с нашим многонациональным народом. Нам показали форельное хозяйство, угощали рыбой, предоставили на некоторое время в наше распоряжение универмаг в городе. Кое-что купили, а больше осматривали товары. Жизнь румынского народа, ставшего с помощью Советского Союза на социалистический путь развития, с каждым годом улучшалась. В это лето были хорошие виды на урожай, что не могло не радовать. Мы видели поля под буйной пшеницей и плантации с двухметровой кукурузой. Немного смущало большое количество портретов Н. Чаушеску и его тяга к Западу.

Возвращались домой на Ту-154 через Москву.

Комментарии
Добавить комментарий
  • Читаемое
  • Обсуждаемое
  • Past:
  • 3 дня
  • Неделя
  • Месяц
ОПРОС
  • В чем вы видите основную проблему ВКО РФ?