8 мая, 2013

ГЛАВА 6, ЧАСТЬ 2

ФАКТЫ ИЗ ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ ПРО США

1957–1961 гг.: СИСТЕМА «НАЙК-ЗЕВС»: ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ

Реальным началом разработки средств ПРО обычно считают 1956 г., когда руководство Пентагона заключило с фирмой «Белл телефон» контракт на исследование возможностей создания оборонительной системы против межконтинентальных баллистических ракет.

В рамках этой программы в 1957 г. началась разработка противоракетной системы «Найк-Зевс». В ее основе была заложена так называемая дуэльная схема уничтожения головных частей МБР перед входом их в плотные слои атмосферы над Америкой (противоракета должна стартовать навстречу цели для перехвата ее «в лоб»). Система ПРО «Найк-Зевс» предназначалась для защиты только отдельных объектов на территории страны.

Известно, что полет головной части в космическом пространстве происходит со скоростью более 25 000 км/ч. Понятно, что времени для обеспечения встречи отпущено очень мало. Желательно обнаружить головную часть как можно дальше от собственной территории, чтобы рассчитать траекторию ее полета, а затем подготовить и запустить в нужный момент противоракету.

Поэтому работы по созданию системы ПРО разделились на две части: разработка комплексов противоракеты «Найк-Зевс» и строительство радиолокационной системы раннего предупреждения BMEWS («Бимьюз»).

Ракета «Найк-Зевс» – третье поколение ракеты «Найк» системы ПРО «Сейфгард», предназначавшейся для обороны базы МБР США Гранд Форкс.

И это несмотря на то, что США законсервировали стрельбовую часть «Сейфгарда» с ядерными противоракетами и занялись разработкой противоракет с безъядерным (кинетическим) поражением целей в заатмосферной зоне!

В американском «Сейфгарде» поражение целей должно было осуществляться в основном в атмосферной зоне из-за отсутствия селекции в заатмосферной зоне.

При этом ядерные подрывы противоракет «Спринт» (а возможно, и перехватываемых ими боеголовок) в атмосфере над укрепленными бетоном шахтами МБР в безлюдном районе считались вполне безопасными.

А как будут чувствовать себя Москва и ее пригороды, когда над ними в атмосфере будут взрываться ядерные заряды российских «Спринтов»?

Не напоминает ли такая оборона на ядерное харакири для Москвы?

И еще: около 60 ядерных российских «Спринтов» размещены в пусковых шахтах вблизи Московской кольцевой автодороги в режиме боевого дежурства, создавая для Москвы постоянный риск самопроизвольных стартов ядерных противоракет.

Такое, например, случается с пороховыми ускорителями наших зенитных ракет (к счастью, неядерных), а во время войны в Персидском заливе сообщалось о самопроизвольном запуске американской зенитной ракеты «Пэтриот».

Вся эта история с ядерным заминированием Москвы и Подмосковья выглядит особенно нелепо в контрасте с успешным продвижением за это же время НИОКР в США по проблеме создания средств ПРО с безъядерными противоракетами.

И это несмотря на то, что именно в СССР впервые в мировой практике в 1961 г. были успешно проведены 11 пусков экспериментальных противоракет с безъядерным (за счет кинетического соударения) уничтожением головных частей баллистических ракет, а также 5 пусков противоракет с отработкой тепловых головок самонаведения.

Как же могло получиться, что столь удачное начало работ в СССР по проблеме ПРО оказалось загубленным на корню? Это сделали алчность и завистливость титулованных ученых дилетантов, охотников до легких противоракетных хлебов и пирогов, их стадная круговая порука с высокочиновными покровителями в промышленных министерствах, в Министерстве обороны, в ВПК, в бывшем ЦК КПСС. К этому привели карьеризм и корыстолюбие, умноженные на некомпетентность и волюнтаризм. Высокочиновные начальники командовали специалистами в области ПРО, убирали строптивых, выдвигали покладистых бездарей – все это получалось у них не хуже, чем у других таких же начальников с агрономами, животноводами, руководителями колхозов и совхозов.

Приняли эстафету и успешно преумножили развал оборонного потенциала страны «демократы» эпохи Б. Ельцина. Создать сегодня действенный противовес любому потенциальному агрессору в противоракетной обороне посильно лишь политикам и экономистам новой формации – настоящим патриотам своей Родины.

В перспективе СОИ еще не раз может оказаться предметом политических и дипломатических игр со стороны определенных кругов США, которые захотят с ее помощью нарушить военно-технический паритет с Россией в условиях сокращений ракетно-ядерных вооружений до «экологически приемлемого» порога. А это, в свою очередь, будет поддерживать устойчивый читательский интерес к вопросам ПРО.

Зенитная управляемая ракета (ЗУР) «Найк-Аякс», принятая на вооружение в 1953 г., могла с вероятностью 80% поражать цель, летящую со скоростью 420 м/с на высоте до 12 км и маневрирующую с трехкратной перегрузкой.

Но уже в 1955 г. стало ясно, что возможность этой системы во многом ограничивается характеристиками ракеты. В связи с этим были начаты разработки новой ЗУР «Найк-Геркулес», причем одним из требований министерства обороны США было следующее – возможность использовать те же хранилища, помещения для готовых ракет, оборудование для технического обслуживания, что и для системы «Найк-Аякс».

Однако, в отличие от последней, новая ракета уже снаряжалась ядерной боевой частью и могла применяться для стрельбы по наземным целям. Для этого координаты цели примерно за 5 мин вводились в вычислительное устройство, затем ракета запускалась и наводилась по лучу радиолокационной станции в точку над целью. В нужный момент станция выдавала команду на пикирование ракеты.

Система «Найк-Геркулес» была принята на вооружение в июне 1958 г. и в последующем непрерывно совершенствовалась. Наивысшая эффективность, достигнутая этой усовершенствованной системой, была продемонстрирована 3 июня 1960 г., когда ракета «Найк-Геркулес» поразила в полете баллистическую управляемую ракету «Капрал», а также в августе 1962 г., когда ЗУР «Найк-Геркулес» перехватила другую такую же ракету, используемую в качестве мишени.

В последнем случае перехват был осуществлен на дальности 51 км и высоте 18 км при скорости сближения ракет, превышающей М7 (М – скорость распространения звука у земной поверхности, равная, примерно, 330 м/с).

Однако по своим техническим возможностям и эта усовершенствованная ракета не годилась для уничтожения головных частей МБР – скорость полета и высота применения были явно недостаточными, что ограничивало время перехвата на конечном участке траектории падения головной части в некоторых случаях до сотых долей секунды.

Кроме того, ядерная боеголовка противника должна быть уничтожена на достаточно большой высоте, чтобы не нанести ущерба объектам, расположенным под местом перехвата (учитывалось также, что при подрыве ядерной боеголовки ЗУР «Найк-Геркулес» мог сработать термоядерный боезаряд атакующей головной части МБР противника). Расчеты показывали, что при названных условиях термоядерная «головка» МБР противника должна быть перехвачена на высоте более 160 км над поверхностью Земли.

Учитывая эти требования, уже в 1957 г. министерство обороны вновь собрало организованную еще при создании ракетного комплекса «Найк-Аякс» промышленную группу, состоящую из трех фирм – «Вестерн электрик» (головной подрядчик), «Белл» (ответственная за конструкцию системы) и «Дуглас» (ответственная за ракету). Именно эта группа в соответствии с «программой 505» и приступила к проектированию системы «Найк-Зевс» – первой и единственной в то время системы ПРО. Сами американцы иногда называют ее системой ПКО (противокосмической обороны).

Следует отметить, что политическое руководство США активно содействовало скорейшему введению в строй первой системы ПРО. Это объяснялось в первую очередь успехами Советского Союза в области ракетостроения и, в частности, официальными сообщениями ТАСС об успешном испытании первой в мире МБР, осуществленном 21 августа 1957 г.

Во всех поколениях системы «Найк» использован один и тот же принцип устройства, который состоит в следующем. Цели сначала обнаруживаются РЛС целеуказания ZAR. Полученные ею данные передаются в РЛС распознавания цели DR и от нее поступают в вычислительное устройство целеуказания, которое соединено с РЛС слежения за целью ТТР. Последняя захватывает цель и непрерывно передает ее координаты в вычислительное устройство перехвата.

Как только цель попадает в зону пуска, вычислительное устройство перехвата выдает команду на автоматический пуск противоракеты «Найк-Зевс», сопровождаемой после старта лепестком радиоизлучения РЛС MTR слежения за ракетой.

В это же время вычислительное устройство перехвата вырабатывает команды управления, которые передаются станцией MTR на борт ракеты с таким расчетом, чтобы как можно скорее вывести противоракету в точку встречи с ГЧ. В этой точке вычислительное устройство перехвата выдает команду на подрыв термоядерной боевой части.

Для дальнейшего понимания устройства современных противоракетных систем кратко рассмотрим устройство и принцип действия элементов системы ПРО «Найк-Зевс». Сама трехступенчатая десятитонная ракета «Найк-Зевс» вертикально стартует из подземной шахты, имея ускорение 20 g (в двадцать раз превышающее ее вес), которое через 6 с, т.е. к моменту окончания работы стартового ускорителя, достигает более 35 g.

В дальнейшем скорость ракеты поддерживается маршевым РДДТ и превышает 1600 м/с в точке встречи с атакующей головной частью МБР. Масштабы применения радиоэлектронной аппаратуры в ракете оставляли далеко позади любое другое оружие тех лет.

Летные испытания первых экспериментальных противоракет начались в 1959 г. на полигоне Уайт-Сэндс, а комплексные испытания всей системы осуществлялись на тихоокеанском ракетном полигоне США весной 1962 г.

19 июля противоракета «Найк-Зевс», стартовавшая с кораллового атолла Кваджелейн, перехватила головную часть МБР «Атлас», запущенную с базы Ванденберг (штат Калифорния). Головная часть, пролетевшая около 7000 км, входила в атмосферу со скоростью 7 км/с.

В ходе испытаний в 1962 г. было осуществлено три перехвата противоракетами «Найк-Зевс» головных частей МБР «Атлас» (однако не сообщалось, что головные части несли радиомаячки, способствующие наведению противоракет на цель).

Противоракеты не несли термоядерных зарядов, и результаты перехватов оценивались по значению промаха, зарегистрированного приборами. В августе 1963 г. система ПРО «Найк-Зевс» была принята на вооружение. Она предназначалась для перехвата космических аппаратов на высотах до 240 км.

Однако «Найк-Зевс» – это не только управляемая ракета, а целая система оружия, весящая тысячи тонн, занимающая территорию около 80 га и представляющая собой воплощение новых научных достижений науки и техники.

Причем система сконструирована так, что может (хотя и менее эффективно) действовать без помощи РЛС системы «Бимьюз», имея собственную радиолокационную станцию целеуказания ZAR, которая является самой громоздкой и дорогостоящей ее частью.

Чтобы перехватить ГЧ на минимально приемлемой высоте (примерно 160 км), ее надо обнаружить и сопровождать с дальности около 1600 км, что и возложено на РЛС ZAR. Передатчики этой РЛС имеют в своем составе специальные усилители высокочастотных колебаний (клистроны) общей мощностью 18 МВт (затем появились сведения, что мощность увеличена до 50 МВт).

Каждый из клистронов, установленных в здании под свинцовым экраном, имеет массу 500 кг. Сигнал от клистрона поступает на огромную вращающуюся треугольную (длина стороны треугольника 24 м) антенную систему (частота вращения которой 10 об/мин) для облучения окружающего пространства.

Излучение этой антенны считается смертельным в радиусе 100 м, поэтому она окружена на расстоянии 107 м металлическим экраном высотой около 20 м. Да и само огромное здание передатчика станции покрыто специальным сплавом, защищающим от проникновения внутрь радиолокационного излучения.

Не менее внушительно выглядит и приемная часть станции ZAR. Чувствительность приемных устройств столь велика, что если бы над центром обороны системы «Найк-Зевс» пролетел самолет, то отраженный от него сигнал в миллион раз превысил бы уровень сигнала, на который рассчитана приемная аппаратура станции, – приемники бы просто «захлебнулись».

Такая чувствительность во многом достигнута специальной полусферической антенной диаметром 25 м и ее устройством. В качестве приемных элементов, которые выделяют из окружающего пространства электромагнитные волны, в антенне использованы 34 484 кубика (это 42 товарных вагона) из пенопласта с длиной ребра 46 см.

Внутри каждого кубика в строго определенном порядке располагаются металлические волокна, на которые и наводится ЭДС. Внешняя поверхность антенны защищена от воздействия ненастья нейлоновым обтекателем, имеющим диаметр 37 м. Антенна массой 1270 т вращается на опорном подшипнике диаметром 9 м, делая 10 оборотов в минуту.

Получив отраженные от цели сигналы, система «Найк-Зевс» должна определять, действительно ли источником этих сигналов является головная часть ракеты, т.е. распознать истинную цель в облаке сопровождающих ее ложных целей.

Для этого предназначена РЛС распознавания целей DR на дальности около 1000 км. Ее устройство засекречено, однако известно, что для распознавания в ЭВМ станции проводится анализ отраженного от объекта сигнала и сравнение его с типовыми сигналами, зарегистрированными ранее от известных космических объектов. Мощность излучения станции измеряется десятками миллионов ватт.

После распознавания головной части точные данные о ней поступают на РЛС слежения за целью TTR. Параболическая антенна этой станции диаметром 7,5 м создает узкий мощный луч «карандашного» типа. Для сопровождения каждой цели (на дальности до 320 км) необходима отдельная станция.

Данные, полученные от РЛС TTR, поступают в вычислительное устройство перехвата цели TIC, которое определяет траекторию цели, сравнивает параметры этой траектории с техническими характеристиками и возможностями противоракеты «Найк-Зевс» и запускает последнюю в точно установленный момент. На все это уходит 10 с и не представляет особых технических трудностей.

Однако устройство TIC разительно отличается от любых других ЭВМ тем, что оно никогда не должно допускать ошибок. Проектом предусмотрено появление лишь одной неисправности в транзисторных переключателях и угольных сопротивлениях за сто тысяч часов работы, а все устройство должно безотказно работать в течение 600 ч.

Данные из вычислительного устройства непрерывно поступают на РЛС MTR, которая после пуска противоракеты корректирует траекторию ее полета.

Однако наблюдается любопытный парадокс. Ко дню издания этой книги, несмотря на увеличения быстродействия ЭВМ в сотни раз, время реагирования систем ПРО по позициям 7–11 не только не сократилось, но и неопределенно увеличилось. Это связано с применением все более совершенных ложных (в том числе тяжелых) целей, которые по своему совершенству, «похожести» и количеству превышают разрешающие возможности вычислительной техники по идентификации реальных целей.

Безусловно, нужно учитывать, что все без исключения испытательные пуски и пуски в защиту заводской партии поставляемых на вооружение российских МБР (а это несколько сотен пусков) проводились с упрощенными учебными боевыми блоками и минимальным количеством далеко не боевых ложных целей.

Штатный комплекс средств преодоления противоракетной обороны никогда не использовался. Поэтому «картинка» характеристик боевых блоков, запоминавшихся в ЭВМ вычислительных центров ПРО Америки (а испытания российских ракет всегда контролируется), реально никогда не совпадет с «картинкой» боевого пуска.

Таким образом, распознавание ББ значительно затрудняется, что потребует дополнительного лимита времени. Некоторые зарубежные эксперты полагают: время по поз. 7–9 увеличится с десятков до сотни секунд, что сведет эффективность национальной противоракетной обороны Америки на нет.

С середины 1963 г. ВВС США в рамках «программы 437» начали проработку второй системы ПКО на базе ракеты-носителя «Тат» (модернизированный вариант баллистической ракеты средней дальности «Тор»). Эта система предназначалась для перехвата спутников и орбитальных бомб на высотах до 640 км.

По некоторым источникам, ракета имела наклонную дальность полета около 2800 км и могла осуществлять перехват спутников на орбитах высотой до 1300 км.

Стартовый комплекс системы «Тат» был размещен на острове Джонстон в Тихом океане вблизи экватора. В августе 1964 г. президент США Джонсон объявил о принятии на вооружение этого комплекса. Система «Тат» была испытана по крайней мере 16 раз и находилась в состоянии пятиминутной готовности до 1975 г.

Обе системы были способны поражать небольшое количество неманеврирующих целей. Перехват же маневрирующих КА ракетными комплексами данных систем был практически невозможен. Таким образом, обе системы можно было считать боевыми лишь в том отношении, что в случае крайней необходимости они могли уничтожить несколько ИСЗ, но и то только после нескольких витков, необходимых для уточнения их орбит.

Как уже упоминалось, первые сведения о полете головных частей МБР противника должны поступать от РЛС раннего предупреждения системы «Бимьюз». Создание такой системы предопределялось трудностью обнаружения МБР или их головных частей в связи с высокими тактико-техническими данными последних. Действительно, средняя скорость полета ГЧ, составляющая около 7 км/с, приводит к тому, что они преодолевают огромные расстояния за считанные минуты.

Для того, чтобы суметь «достойно» встретить их, необходимо успеть подготовиться. Но при этом нужно учитывать, что для предупреждения огневых средств ПРО хотя бы за 15 мин до падения головной части ее надо обнаружить на дальности примерно 6000 км.

Трудность обнаружения головных частей состоит также в том, что они имеют небольшие размеры, а значит, и небольшую площадь, от которой отражается радиолокационный луч. По зарубежным сведениям, такая площадь составляет всего лишь 0,5–0,6 кв. м и может быть уменьшена примерно в 10 раз за счет применения различных радиопоглощающих покрытий.

Все это привело к необходимости создания очень мощных РЛС системы «Бимьюз», вставшей на боевое дежурство в 1963 г. Для обнаружения МБР на возможно большей дальности эти РЛС были вынесены далеко (на 2000–2500 км) за пределы северных границ территории США. Впоследствии была сформирована мощная система радиолокационного слежения.

Однако информация от этой системы поступает, когда МБР вероятного противника уже находятся на полпути к цели, т.е. приблизительно через 15 мин после запуска. Посты системы «Бимьюз» размещены в Клире (Аляска), Туле (Гренландия) и Файлингдейлз-Мур (Великобритания).

На каждом из постов системы раннего предупреждения о ракетном нападении имеются различные РЛС огромной мощности и не менее внушительных размеров. Так, в Туле установлено четыре РЛС обнаружения целей AN/FPS-50 и три РЛС сопровождения целей AN/FPS-49.

Дальность действия первой из них – около 5000 км. Конечно, чем больше дальность обнаружения, тем лучше. В идеальном случае надо было бы следить за ракетой по всей траектории ее полета, начиная со старта. Но тут «мешает» форма Земли, так как дальность обнаружения цели не может быть больше дальности прямой видимости, т.е. той наибольшей дальности, на которой кривизна Земли позволяет «увидеть» ракету, движущуюся по траектории.

Так, для оптимальных траекторий полета баллистических ракет в зарубежных источниках приводились следующие значения наибольших возможных дальностей обнаружения: для ракеты с дальностью полета 1600 км – 1440 км, 3200 км – 2400 км, 8000 км – 3520 км.

Приведенные данные показывают, что ракеты с такими дальностями полета теоретически можно проследить с помощью РЛС соответственно на 90; 75 и 44% их траектории. Но только теоретически, так как луч РЛС приходится «поднимать» над поверхностью Земли, иначе он будет дробиться и отражаться от нее, что создаст очень много значительных помех. Различить среди них на экране отметку от цели при этом невозможно.

Бытует мнение: чем выше над поверхностью Земли поднята антенна РЛС, тем больше дальность прямой видимости и, стало быть, тем раньше можно засечь цель. Теоретически верно, но на самом деле это не так. Поднятие антенны даже на высоту в несколько километров не приведет к существенному увеличению дальности обнаружения, так как даже такая высота чрезвычайно мала по сравнению с радиусом Земли (около 6400 км).

Например, ракета, набравшая высоту 200 км, засекается наземной РЛС на удалении 1600 км. Если же антенну поднять на высоту 15 км, то дальность обнаружения возрастает только до 2000 км. Таким образом, технические возможности РЛС AN/FPS-50 по дальности обнаружения целей остаются не реализованными на практике.

Станция имеет несколько одновременно работающих передатчиков, мощность которых складывается на выходе в антенной системе. Заметим, что общая мощность РЛС в импульсе, т.е. в радиопосылке, составляет 7–10 МВт.

Передатчики излучают электромагнитную энергию с помощью стационарных невращающихся антенн усеченной параболической формы длиной 122 и высотой 50 м. Таких антенн четыре – по одной на каждую из названных РЛС.

Не менее внушительной выглядит и параболическая, 25-метровая в диаметре антенна РЛС AN/FPS-49, закрытая огромным шаровым обтекателем диаметром 42 м из радиопрозрачного материала.

Станция способна обнаруживать космический объект с отражающей поверхностью около 1 кв. м.

Именно от указанных станций такого поста данные о направлении, скорости и высоте целей после обработки в ЭВМ по линиям связи автоматически вводятся в системы управления всех РЛС огневого комплекса «Найк-Зевс», расположенных на территории Америки.

Таким образом, к середине 1960-х гг. США провели испытания и поставили на боевое дежурство два комплекса ПКО, имеющих одинаковый принцип действия, но использующих разные противоракеты («Найк-Зевс» и «Тат»).

Оба комплекса размещены в Тихом океане. Однако, по мнению американских специалистов, многие маршруты полетов межконтинентальных баллистических ракет и космических аппаратов, например, восточнее атолла Кваджелейн (Маршалловы острова) и западнее острова Джонстон уже остаются вне пределов действия этих систем, а изменение высоты орбиты ГЧ или КА в процессе полета (например, с помощью небольшого маневрового реактивного двигателя) вообще делает непредсказуемыми параметры их орбит и расчет точки их перехвата.

В конечном итоге, несмотря на некоторые положительные результаты испытаний, две развернутые системы так и остались единственными в США. Основной причиной отказа от полномасштабного развертывания таких систем на территории Америки, по мнению зарубежных специалистов, явилось то, что они с самого начала предназначались для перехвата одиночных целей и оказались неэффективными при отражении массированного ракетного удара с применением помех и ложных целей. Поэтому с конца 1960-х – середины 1970-х гг. обе системы были сняты с вооружения.

1963–1972 гг.: СИСТЕМЫ ПРОТИВОРАКЕТНОЙ ОБОРОНЫ «НАЙК-ИКС», «СЕНТИНЕЛ» И «СЕЙФГАРД»

Появление в середине 1960-х гг. новых технических средств раннего предупреждения о старте МБР настоятельно потребовало пересмотра принципов уже созданной системы ПРО «Найк-Зевс». К таким средствам относятся:

разработка разведывательных спутников «Мидас», оснащенных аппаратурой для регистрации мощного теплового излучения, возникающего при старте МБР и позволяющего обнаруживать ракеты противника в момент их пуска;

разработка загоризонтных РЛС, способных засекать появление в небе над контролируемой территорией перемещающихся скоростных объектов;

разработка других средств обнаружения стартующих МБР противника;

создание новых противоракет с увеличенной дальностью стрельбы и скоростью полета.

Все это позволило сделать новый шаг в ПРО – создать не объектовую оборону для защиты ограниченного числа крупных городов (как это планировалось в системе «Найк-Зевс»), а территориальную (т.е. защиту целых районов страны) систему противоракетной обороны.

Предпосылкой к созданию спутниковой системы раннего предупреждения о ракетном нападении явились несомненные преимущества как во временном, так и в пространственном измерениях. Действительно, пуск МБР регистрировался практически сразу после выхода ее из подземной шахты.

Обзор пространства одним таким спутником, по мнению американских специалистов, позволял с высоты 400 км контролировать 100 млн. кв. км, т.е. до 19% земной поверхности, а с высоты 1600 км – до 30% территории земного шара.

Поэтому 12–15 ИСЗ этой системы планировалось «подвешивать» на орбиты высотой от 300 до 2400 км.

Проект «Мидас» разрабатывался фирмой «Локхид» под руководством и при участии ВВС США. Для запуска спутников этой системы использовалась ракета-носитель «Атлас-Аджена В».

Первый вывод спутника «Мидас I» состоялся в феврале 1960 г. с полигона на мысе Канаверал и закончился неудачей. В мае 1960 г. был осуществлен запуск ИСЗ «Мидас II».

Высота орбиты составила 700 км, однако отказ в работе бортовой аппаратуры сделал невозможным ее функционирование по наземным искусственным источникам инфракрасного излучения, а также по реальным опытным пускам МБР.

В последующем указывалось, что чувствительная бортовая инфракрасная аппаратура спутников «Мидас» оказалась неспособной отличить тепловые излучения факелов пламени стартующих МБР от естественной тепловой радиации, например, от излучения Солнца, отраженного от облаков и земной поверхности.

В частности, приводился пример запуска МБР «Титан» в октябре 1964 г., который не был обнаружен спутником «Мидас IV». Кроме того, теоретические расчеты надежности такой системы показали, что при современном уровне развития радиоэлектроники ее безотказная работа может быть обеспечена лишь в течение 10 ч, а не круглосуточно, как планировалось изначально. Поэтому впоследствии программа «Мидас» была заменена созданием более простой системы спутников, выведенных на произвольные орбиты.

Загоризонтные РЛС работают на принципе, открытом советскими физиками, так называемом эффекте Кабанова, основанном на способности ионосферы отражать короткие радиоволны. Сущность его состоит в том, что излучаемая загоризонтной радиолокационной станцией электромагнитная энергия (с частотой колебаний 2–60 МГц) отражается от ионосферного слоя на высотах 70–350 км и достигает цели за горизонтом. Так происходит при одном отражении.

Но электромагнитное излучение РЛС после этого может отражаться от поверхности земли и снова уходить к ионосфере, повторно отражаясь от нее к земле. Происходят как бы скачки. На последнем скачке, отражаясь от ионизированного газового следа ракеты, радиоволны теоретически тем же путем (или огибая Землю) возвращаются к приемным антеннам РЛС.

Первые сообщения о создании таких станций появились в зарубежной печати в 1959 г., а в 1969 г. были выделены значительные средства на серийное производство загоризонтных РЛС (или РЛС возвратно-наклонной локации). Разработано два типа таких станций по программам «Мадре» и «Типи». Радиолокационные станции «Мадре» используют одно отражение от ионосферы и могут обнаруживать стартующие ракеты за горизонтом на удалении до 4000 км.

ЗГ РЛС «Мадре» имеют антенное поле размером 45х110 м, излучаемую мощность 5 МВт и может определять старт МБР с точностью 16 км по дальности и в несколько градусов – по направлению.

Значительно более совершенная ЗГРЛС «Типи» (созданная специалистами ВМС США) использует два-три скачка и способна засекать старт МБР на дальности от 6000 до 12 000 км.

К недостаткам ЗГРЛС следует отнести их дороговизну, огромную излучаемую мощность и недостаточную точность определения координат старта МБР из-за многопутности распространения отраженной от цели энергии.

Положение осложняется и тем, что ионосфера постоянно «дышит», т.е. ее плотность и высота постоянно меняются. А согласно законам физики угол падения равен углу отражения, что сводит на нет точность данных таких РЛС без ежесекундного знания о параметрах ионосферы.

Если же противником произведен ядерный взрыв в космосе, резко изменяющий параметры ионосферы, за точность данных ЗГРЛС вообще ручаться нельзя. Тем не менее, по сообщениям зарубежных источников, указанные станции находят все большее применение как важное дополнение к системе раннего предупреждения о ракетном нападении.

Главная задача таких станций – достоверная регистрация стартов баллистических ракет на удалении 10–12 тыс. км – по всей видимости, технически неосуществима сегодня и в ближайшее время. Короткие волны, используемые для многократных скачков, по своей природе сильно подвержены помехам естественного и искусственного происхождения, что делает такие станции малоэффективными.

К упомянутым «другим средствам обнаружения стартующих МБР противника» относятся разрабатываемые станции, обнаруживающие и регистрирующие низкочастотное излучение, сопровождающее любой пуск межконтинентальной баллистической ракеты. Дело в том, что при сильном колебании молекул перегретого газа, истекающего с огромной скоростью из сопла ракетного двигателя, возникают электромагнитные колебания с частотой 15–30 кГц.

Радиоволны с этой частотой способны распространяться вдоль поверхности Земли на расстоянии до 10 000 км. Если расположить приемные станции на удалении в сотни километров друг от друга (известный принцип радиопеленгации), то по разности запаздывания прихода сигналов к этим станциям ЭВМ может определить место их возникновения и, главное, сам факт старта МБР.

Сообщалось и об использовании для этих целей других станций, регистрирующих радиоволны инфразвуковых (не воспринимаемых ухом) частот – от 2,5 до 0,05 Гц, возникающих при запусках мощных ракет, сильных землетрясениях, тайфунах, магнитных бурях и ядерных взрывах. Расположенные и действующие по только что описанному принципу такие станции способны регистрировать указанные явления в любой точке земного шара.

Например, станции системы «Хедбоун» обнаруживают факт пуска ракет (и даже взлет реактивных самолетов) на расстоянии в несколько тысяч километров. Однако многопутность распространения радиоволн в обеих рассмотренных системах, а также «похожесть» радиосигналов от различных природных и искусственных явлений значительно снижают перспективность их боевого применения вследствие постоянных ложных срабатываний.

Какие же недостатки видели американские специалисты в уже разрабатываемой системе «Найк-Зевс»?

Во-первых, она была рассчитана на перехват целей в космосе, в связи с чем нельзя было использовать атмосферную фильтрацию облака, состоящего из боеголовок, обломков последних ступеней ракет и ложных целей.

Во-вторых, она требовала применения четырех различных РЛС с огромными, довольно медленно вращающимися антеннами, которые почти невозможно защитить от воздействия ударной волны ядерного взрыва и, главное, которые не могли обеспечить одновременное наведение большого числа противоракет на несколько целей.

Рассмотрим подробней, что кроется за нашим «во-первых». Известно, что стартующая МБР к третьей-четвертой минуте полета (активный участок траектории) полностью расходует весь запас топлива. Это происходит на высоте 400–500 км. Именно в это время и происходит отстыковка головной части ракеты от ее последней (как правило, второй) ступени.

Но головная часть отделяется не одна, а с небольшой ступенью разведения боеголовок (например, у новейшей МБР «МХ» ее длина составляет всего 107 см), называемой на жаргоне американских ракетчиков «автобусом». Маневрируя в космосе с помощью девяти небольших жидкостных ракетных двигателей, она, как автобус на остановках, выпускает из себя в короткое время все 10 боеголовок (в настоящее время общеупотребляемый термин «боевой блок») и целую кучу ложных целей, по отражающей способности похожих на экране РЛС на ББ.

Это еще не все. В печати не сообщалось, что затем происходит с «автобусом» МБР «МХ» но достоверно известно, например, что после разведения боевых блоков МБР «Минитмен III» ее «автобус» взрывается, создавая дополнительно несколько десятков осколков, дезориентирующих РЛС системы ПРО противника.

Но и это еще не все. Американцы считают, что если противник произведет разрушение (взрыв) последней ступени ракеты в начале пассивного участка траектории (т.е. в начале свободного баллистического полета после окончания работы ракетных двигателей), то ее осколки, разлетаясь в пространстве, образуют уже в середине пути к цели огромное облако металлических осколков.

Распознать и выделить замаскированные специальными радиоотражающими покрытиями боевые блоки в массе приближающихся к цели объектов очень трудно. Так, в случае использования твердотопливных ракет размеры облака могут быть 24 км в диаметре и 96 км в длину.

Известно, однако, что при разрушении тонкостенных жидкостных МБР (а именно они составляют основной парк советских межконтинентальных баллистических ракет) число осколков будет значительно больше, что, в свою очередь, увеличит и размеры облака до 30 км в диаметре и 160 км в длину.

И это только одна ракета! Куда же направлять противоракету «Найк-Зевс», если, по самым скромным подсчетам некоторых зарубежных специалистов, число целей в таком облаке может достичь 100 000 и более?

Это то, что должна была определить секретная РЛС распознавания целей DR на основании данных, полученных при экспериментальных пусках американских МБР. Все данные о том, как «выглядит» моноблочная (т.е. с одним термоядерным зарядом) головная часть или отдельные боевые блоки, записаны в памяти ЭВМ.

Однако сразу стало ясно, что создать ложную ГЧ (или ББ), по своим радиоотражающим способностям похожую на настоящую, особого труда не составляет. Например, считали американцы, противник может применить ложные цели в виде многочисленных легких свернутых пленок, покрытых снаружи алюминиевой фольгой. С помощью сжатого газа они могут быть быстро надуты и примут форму реального боевого блока. Разбросанные по траектории полета они еще больше затруднят выделение истинных ББ.

Проверяя это, в июле 1961 г. США провели испытательный пуск МБР «Титан». Одной из задач пуска была проверка возможности создания таких ложных целей. После отделения отработавших ступеней из головной части было выброшено шесть целей массой примерно 1,2 кг, а после входа ГЧ в атмосферу – еще четыре.

Необходимо учитывать, что все объекты в описанном облаке постоянно и хаотично вращаются, получив первоначальный импульс при взрыве последней ступени ракеты и не испытывая тормозящего воздействия атмосферы. Их радиолокационные характеристики постоянно меняются, лишая ЭВМ в системе ПРО возможности оценивать и сравнивать полученные данные с «картинкой», записанной в памяти машины.

Для этой же цели иногда сами боеголовки также не стабилизируются в полете. А это значит, что каждую неопознанную цель система «Найк-Зевс» должна рассматривать как реальную боеголовку и быть в состоянии поразить ее. Однако батарея «Найк-Зевс», имеющая станцию целеуказания, станцию слежения за целью, станцию распознавания целей и несколько станций слежения за противоракетами, может обстреливать только одну цель и оказывается беспомощной, когда к обороняемому объекту приближается группа в составе всего двух-трех неопознанных целей.

Несмотря на то, эквивалентная мощность термоядерного заряда противоракеты «Найк-Зевс» составляет несколько миллионов тонн тротила, в условиях космического пространства, где отсутствует ударная волна, поражение атакующей ГЧ (или ББ) зависит только от светового, гамма и нейтронного излучений.

Считается, что суммарное воздействие всех перечисленных поражающих факторов эффективно в радиусе 5 км. А ведь облако с «начинкой» простирается на сотни километров.

Но способ разобраться «кто есть кто» все же существует и создала его сама природа. Это – атмосфера планеты. Именно она может автоматически произвести селекцию (т.е. распознавание, отбор) целей.

Известно, что объекты разной формы и массы по-разному тормозятся при их входе с огромной скоростью в плотные слои атмосферы. Более тяжелые объекты правильной (а точнее, рассчитанной аэродинамической) формы, каковыми и являются головные части ракет или их боевые блоки, тормозятся сравнительно медленно, тогда как легкие или же неправильной формы ложные цели и осколки тормозятся быстрее и могут сгорать подобно метеоритам на довольно больших высотах.

Расчеты, полученные в результате широких исследований и экспериментальных работ американских специалистов, показали, что если отношение массы ГЧ к массе ЛЦ составляет 20:1 или более, то заметная разница в их траекториях обнаруживается на высотах 60–80 км.

Естественно, что при меньшем отношении масс распознавание возможно на соответственно меньших высотах, т.е. ближе к поверхности Земли. Кстати, именно так и маскируют сегодня тяжелые ложные цели – хоть и балласт приходится выводить в космос. А это значит, что уничтожать нужно все подозрительные и мало-мальски похожие на боевые блоки цели.

Стремление использовать для пользы дела атмосферную фильтрацию подтолкнуло американских ученых к созданию новой системы ПРО «Найк-Икс», рассчитанной на перехват и поражение целей не только в космосе, но и в атмосфере на сравнительно небольших высотах. Способствовали этому и большие успехи в радиоэлектронике, достигнутые учеными в области распознавания целей и управления противоракетами, а также создание новых противоракет.

Решение об ускоренной разработке системы «Найк-Икс» было принято министром обороны США Р. Макнамарой в январе 1963 г. В рамках программы «Найк-Икс» был разработан новый вариант трехступенчатой твердотопливной противоракеты «Найк-Зевс» (DM-X2), имеющей увеличенную дальность стрельбы, большую массу полезного груза и повышенную маневренность.

Ракета, предназначенная для территориальной обороны, должна была осуществлять перехват целей за пределами атмосферы на удалении более 1000 км после прохождения ими среднего участка траектории.

Новый вариант противоракеты, летные испытания которого проходили в 1968–1969 гг., в западной печати первоначально получил название «Усовершенствованный Зевс» или «Супер-Зевс». Впоследствии за ним прочно закрепилось название «Спартан».

Первая информация о разработке в США новой противоракеты «Спринт» появилась в зарубежной печати летом 1962 г. Исследовательские контракты на возможность ее создания были заключены с фирмами «Белл телефон», «Дуглас», «Мартин-Орландо» и «Норт Америкэн».

В 1963 г. на конкурсе представленных разработок лучшей была признана конструкция фирмы «Мартин» – ей и было поручено создание этой ракеты. Таким образом, видно, что новая ракетная система просто догоняла в своих разработках уже проходившие полномасштабные испытания комплексы системы «Найк-Зевс».

Сообщалось, что новая противоракета ближнего действия для системы «Найк-Икс» – «Спринт» предназначена для объектовой обороны (например, защиты подземных стартовых комплексов МБР, командных пунктов и центров управления). Это двухступенчатая твердотопливная ракета. В качестве первой ступени использован мощный стартовый ускоритель, аналогичный по конструкции первой ступени ракеты «Найк-Зевс».

Однако благодаря применению нового топлива тяга нового стартового ускорителя примерно в 1,5 раза превышает тягу первой ступени «Найк-Зевс». Стартовая масса противоракеты «Спринт» примерно в 2 раза меньше, чем у ракеты «Найк-Зевс», а потому и ускорение «Спринта» больше примерно в 3 раза и достигает 50–60 g.

Ракета «Спринт» стартует с ускорением более 100 g, а уже через 5 с ускорение достигает 200 g, что позволяет ей очень быстро развить скорость, соответствующую числу М6. Эта скорость столь высока, что носовую часть ракеты пришлось «одеть» в теплозащитное покрытие, подобное тому, каким оснащены головные части МБР или их боевые блоки.

Новая ракета, летные испытания которой проводились в 1968 г., должна была быть способна перехватывать цель на дальности примерно 55 км. Одновременно велись разработки антиракеты «Супер Спринт», развивающей еще большее ускорение – до 800 g.

Новейшим элементом системы «Найк-Икс» являлись радиолокационные станции обнаружения, сопровождения и распознавания целей, а также станции наведения противоракет на цели. Весь комплекс станций имел антенные системы, построенные по принципу фазированной антенной решетки (ФАР).

Остановимся подробнее на устройстве этих антенн, тем более что они будут играть немаловажную роль и в современных системах ПРО. Радиолокационные станции с ФАР – одно из последних достижений в области радиотехники.

Многоэлементные антенные решетки как прообраз нынешних ФАР были известны давно. Так, еще в 1899 г. английскому изобретателю Брауну был выдан патент на антенну, представляющую собой комбинацию отдельных вибраторов (элементов, преобразующих электрическую энергию передатчика в электромагнитную энергию радиоволн). Однако из-за сложности устройства антенны, ее настройки и управления подачей электрического тока к вибраторам антенны, ее применение в то время оказалось практически невозможным.

Идею ФАР удалось реализовать только в наши дни. Современные ФАР состоят из множества излучающих элементов, число которых, по сообщениям зарубежных источников, может составлять 10 000 и доходить даже до 100 000 шт. Каждый из элементов представляет собой миниатюрную антенну. Чем больше этих элементов, тем больше излучаемая энергия всей антенны (если она используется на передачу), а это позволяет засекать и «разглядывать» очень мелкие цели.

Сами элементы в антенной решетке неподвижны, но изменяя параметры (фазу и частоту) подводимого к ним тока, можно изменять направление излучаемых (или принимаемых) ими радиоволн. Причем излучение можно направлять практически в любую точку пространства, находящуюся перед элементом (вправо и влево – на 150 град, а также вверх – до 70 град и вниз – до уровня поверхности земли).

Сигналы отдельных излучающих элементов складываются в выбранной точке пространства, что позволяет резко повысить общую излучаемую мощность РЛС в избранном направлении и дальность ее действия. Таким образом, отпадает необходимость в громоздких устройствах поворота огромных по площади, но довольно хрупких антенн.

Совсем уж сверхъестественными способностями обладают РЛС с ФАР при обзоре окружающего пространства. Изменение направления излучения (или приема) антенн осуществляется практически мгновенно – менее чем за одну миллионную долю секунды, что в 5000 раз превосходит скорость обзора пространства обычных вращающихся антенн.

Это, в свою очередь, позволяет последовательно, через определенные и очень короткие промежутки времени сопровождать более 100 целей одновременно. Причем местоположение целей и их характеристик (скорость, высота, яркость отметки от цели на экране РЛС, прогнозируемая траектория полета цели и т.д.) вырабатываются и запоминаются мощной ЭВМ, которая и «руководит» работой РЛС по определенной программе поочередным «инспектированием» время от времени интересующих целей. Таким образом, цель всегда в нужный момент находится в поле видимости станции.

Дальнейшее совершенствование РЛС с ФАР позволило выделять из общей антенной решетки какие-то группы элементов и подавать им команду на излучение (прием) в направлении, отличном от направления излучения (приема) всей ФАР. Так была создана многолучевая ФАР, позволяющая брать на постоянный контроль те цели, сомнения в реальной опасности которых окончательно подтвердились.

Кстати, исследования показали, что выход из строя элементов ФАР (или умышленное выделение части элементов в самостоятельный луч), в ряде случаев даже до 50%, незначительно сказывается на ухудшении характеристик этих новых РЛС.

Возможность формирования нескольких лучей, а также изменение их формы (диаграммы направленности) во время излучения позволяют таким РЛС выполнять одновременно несколько функций – поиска, сопровождения, распознавания целей и наведения противоракет на них.

Какими же другими достоинствами обладают ФАР по сравнению с ранее применявшимися антеннами? Главное – отсутствие огромных вращающихся масс антенн, что требует больших затрат электроэнергии и высочайшей точности их наведения. Ведь если существует небольшой люфт (а он должен существовать всегда, иначе система вращаться не будет), то ЭВМ будет получать информацию о ложной траектории полета цели, т.е. антенна «смотрит» немного не туда, куда указывают контрольные приборы на ее пульте. Вот почему, например, 9-метровый в диаметре подшипник, на котором вращается приемная антенна РЛС целеуказания ZAR в ранее описанной системе «Найк-Зевс» выполнен с допуском 0,01 мм.

Но и это не последнее преимущество ФАР. Важным фактором является высокая повреждаемость механическими воздействиями прежних антенн. Действительно, незначительное повреждение зеркала антенны существенно изменяло диаграмму их направленности, что опять-таки создавало условия для ошибочного их наведения.

Как и все новейшие устройства, РЛС с ФАР конструктивно очень сложны и требуют для своей работы специальную управляющую систему. Конечно, стоимость их так высока, что не идет ни в какое сравнение с прежними радиолокационными станциями.

Именно такие новейшие РЛС и было решено использовать в системе ПРО «Найк-Икс», к разработке которой приступили более 3000 крупных фирм Америки.

Основной радиолокационной станцией системы «Найк-Икс» являлась многофункциональная РЛС MAR, обеспечивающая одновременно обнаружение, распознавание и сопровождение нескольких целей, а при необходимости – сопровождение и вспомогательное (дублирующее) наведение нескольких противоракет.

РЛС MAR должна обслуживать до четырех батарей антиракет, расположенных в радиусе 25 км. Средняя мощность излучения станции составляла около одного миллиона ватт (в импульсе – более 100 МВт), что позволяло ей засекать цели на удалении до 3200 км. По расчетам, стоимость такой станции составляла более 400 млн. долл. (разумеется, в ценах 1960-х гг.).

На базе этой станции был создан менее сложный и более дешевый боевой вариант TACMAR («Тактический МАR»), который может использоваться на большинстве позиций ПРО системы «Найк-Икс». Дешевизна, несомненно, понятие относительное, так как «упрощенный» вариант станции размещается в частично заглубленном здании, размеры которого только над поверхностью земли составляют 30 на 76 на 76 м. Стоимость станции – порядка 250 млн. долл.

Неотъемлемой составной частью системы «Найк-Икс» по-прежнему являлись станции раннего обнаружения целей, расположенные, как и прежде, далеко за пределами территории США. Такие РЛС с ФАР (им присвоено обозначение PAR) имеют меньшую точность сопровождения, но обеспечивают обнаружение целей, обладающих низкой отражающей способностью, на дальности до 4200 км.

Мощность передатчика станции огромна и составляет в импульсе до 300 МВт. По оценкам специалистов США, такая РЛС может обнаруживать межконтинентальные баллистические ракеты через 10–15 мин после их старта. Антенное устройство РЛС PAR размещено в бетонном здании размером 100 на 100 на 43 м, а ее основная аппаратура находится в менее внушительном сооружении с основанием 64 на 64 м высотой 9 м. Строительство станции оценивалось в 220 млн. долл.

В системе «Найк-Икс» задействована еще одна РЛС с ФАР – это станция наведения (сопровождения) противоракет «Спринт» и «Спартан» на цель – MSR. Конечно, ее возможности позволяют также сопровождать и распознавать цели, но они весьма ограничены, так как дальность ее действия составляет немногим более 1300 км.

Круговой обзор станции обеспечивается четырьмя ФАР диаметром 4 м каждая, вмонтированными в здание напоминающее по форме усеченную пирамиду размерами 36,8 на 38,8 м, высотой 12,2 м.

До начала выработки точных координат цели станция MSR должна сопровождать ее не менее 5 с. В отличие от станции такого же назначения предыдущей системы «Найк-Зевс» РЛС MSR может наводить на цели не одну, а несколько антиракет «Спринт». Стоимость создания такой станции оценивалась в 165 млн. долл.

Последней составной частью комплекса «Найк-Икс» является сверхбыстродействующая система обработки данных, предназначенная для распознавания целей, расчета траектории перехвата и наведения антиракет. Производительность вычислительных машин системы составляла несколько миллионов коротких операций в секунду, тогда как в комплексе «Найк-Зевс» она равнялась «лишь» 200 тыс. таких операций.

Считалось, что быстротечность ракетного удара исключает любые отказы в работе ЭВМ. Поэтому контроль за исправностью всех ее систем выполняет сама машина, для чего 10–15% ее вычислительных мощностей работает в режиме непрерывной самопроверки и поиска неисправностей.

В основу действия системы ПРО «Найк-Икс» также заложен дуэльный принцип. Главное отличие ее от системы «Найк-Зевс» – более высокая надежность перехвата головных частей или боевых блоков благодаря появлению «страховочной» ракеты «Спринт»: если головную часть МБР не удалось уничтожить в космосе противоракетой «Спартан», то возможность «покончить» с ней предоставляется противоракете «Спринт», но уже в атмосфере практически над защищаемым объектом.

При ядерных взрывах в атмосфере на большой высоте ударная волна не является главным поражающим фактором, так как воздух там сильно разряжен. Незначительным будет и радиоактивное заражение местности. Но общее разрушительное воздействие от такого взрыва может не только не уменьшиться, а даже увеличиться, так как основным поражающим фактором становится световое излучение.

Это объясняется строением атмосферы – почти весь водяной пар (а именно он очень интенсивно поглощает тепловую энергию при ядерном взрыве) находится в нижних ее слоях. Тепловое излучение, возникающее при высотном взрыве, заметно ослабевает лишь в сравнительно тонком слое атмосферы непосредственно у поверхности земли.

Поэтому «зажигательное» воздействие высотного взрыва проявляется на больших расстояниях, чем при взрывах у поверхности земли. Но нужно учитывать, что при взрыве небольшого атомного заряда антиракеты «Спринт» велика вероятность срабатывания термоядерного заряда атакующей головной части МБР или ее боевого блока. А это чревато тяжелыми последствиями.

Так, по оценкам зарубежных специалистов, зажигательное воздействие мощного водородного взрыва способно поражать обширные районы даже при высоте подрыва 30–40 км и более. Вот почему вызвала большие сомнения возможность защиты городов с помощью противоракет «Спринт». Конечно, при защите хорошо укрепленных объектов (таких, как шахты МБР) их эффективность могла проявиться в полной мере.

Высокая гибкость системы «Найк-Икс» проявлялась в том, что только одна радиолокационная станция МАR могла обеспечить все функции, распределенные между перечисленными РЛС (конечно, с значительно меньшей эффективностью). Многофункциональной оказалась и новая противоракета «Спринт», так как на полигонных испытаниях она с успехом использовалась как ракета ПВО для уничтожения самолетов, летящих с любыми скоростями полета, и даже ракет класса «воздух–земля».

В феврале 1967 г. министр обороны США заявил о существовании нескольких вариантов развертывания системы ПРО «Найк-Икс».

По варианту «А» обеспечивалась защита 25 наиболее крупных городов Америки при стоимости системы 10 млрд. долл.

Вариант «Б» предусматривал защиту еще 25 менее крупных городов и стоил уже около 20 млрд. долл.

Существовал и третий, промежуточный вариант стоимостью 10–12 млрд. долл.

Полный вариант защиты территории США вообще не рассматривался, так как его стоимость оценивалась в 25–30 млрд. долл.

Но ни один из вариантов правительством США принят не был, так как система «Найк-Икс» в принципе не могла обеспечить надежную защиту от массированного ракетного удара с применением новейших средств преодоления противоракетной обороны. К последним относится появление термостойких тяжелых ложных целей и маневрирующих как в космосе, так и в верхних слоях атмосферы боеголовок.

«Важно понять, – говорил министр обороны США, – что ни одна из систем в настоящее время и в обозримом будущем не сможет стать непроницаемым щитом над Соединенными Штатами. Я утверждаю с полной определенностью, что расходы сами по себе не являются проблемой: проблема состоит в том, чтобы обеспечить непроницаемость предполагаемого щита».

Новая ограниченная система ПРО «Сентинел» должна была обеспечить зональную оборону основных административно-промышленных центров США и стартовых позиций МБР «Минитмен».

Предполагалось, что вначале «Сентинел» будет развернута вокруг 25 городов США, включая город Гонолулу на Гавайских островах.

Действительно, с планируемыми доработками стоимость новой антиракеты «Спартан-2» (с четвертой ступенью и, стало быть, с увеличенной дальностью перехвата) вместе с подземной шахтой для ее пуска по расчетам должна была возрасти до 3 млн. долл.

Стоимость антиракеты «Спартан» в системе «Найк-Икс» составляла 1,2–1,3 млн. долл.

Летные испытания новой противоракеты предполагалось завершить в 1971 г.

Стоимость антиракеты «Спринт», также размещенной в подземной шахте, оценивалась в 2 млн. долл.

Только один противоракетный комплекс системы «Сентинел» размещался на площади 240 га, а при его обслуживании были задействованы от 400 до 700 человек.

Действия по перехвату головных частей системы «Сентинел» практически не отличались от аналогичных операций предыдущей системы «Найк-Икс».

Для прикрытия континентальной части США в новой системе предполагалось использовать шесть станций PAR.

В 100–160 км от каждой из них намечалось расположить несколько батарей противоракет «Спартан-2».

В свою очередь, у каждой огневой позиции антиракет «Спартан-2» будут находиться батареи противоракет ближнего действия «Спринт», а также радиолокационные станции MSR для наведения обоих типов этих ракет.

Связь между всеми комплексами системы планировалось осуществить радиолиниями на микроволнах.

Ракеты «Спринт» должны были обеспечить защиту всех основных комплексов системы: огневых позиций антиракет «Спартан-2», радиолокационных станций MSR и PAR. Поэтому их батареи располагались вблизи названных объектов. Причем по некоторым зарубежным источникам прошли сообщения, что боеголовки противоракет «Спринт» также будут термоядерными.

Противники развертывания системы «Сентинел» выдвинули несколько объективных доводов в поддержку своего требования. В частности, говорили они, развертывание системы ПРО приведет к еще большему увеличению ракетно-ядерной мощи, так как потенциальный противник не может допустить сокращения числа головных частей МБР, которые при нанесении удара достигнут территории США.

Это неизбежно вызовет ответную реакцию со стороны Америки и также приведет к увеличению числа МБР. Оценивая эффективность ПРО «Сентинел» специалисты убедительно доказывали, что разработка ложных целей опережает разработку противоракетной обороны как минимум на два-пять лет.

Поэтому, учитывая, что создание современных дорогостоящих систем оружия проходит несколько длительных этапов, системе «Сентинел» фактически придется иметь дело с МБР, совершенно не похожими на те, против которых она была рассчитана.

Важным оказалось то, что взрыв термоядерной боеголовки антиракеты почти полностью исключает возможность последующего наблюдения за другими атакующими боеголовками вследствие образования мощного экрана из ионизированного слоя свободных электронов. Такое же ослепление экранов РЛС может осуществить и противник, умышленно подорвав одну из боеголовок на границе плотного слоя атмосферы.

В США было принято решение о создании новой, усовершенствованной системы противоракетной обороны.

В отличие от несостоявшейся системы «Сентинел» новая система «Сейфгард» была предназначена только для прикрытия стартовых районов МБР, аэродромов стратегической авиации, базы атомных подводных лодок в Чарлстоне (штат Южная Каролина) и Национального центра управления и передачи команд в Вашингтоне.

Такое решение в первую очередь обосновывалось необходимостью отражения внезапного нападения на стратегические силы США. Планами создания системы «Сейфгард» предусматривалась также защита наиболее важных районов территории страны от несанкционированного (т.е. без приказа) пуска МБР противника.

Общая же сумма ассигнований, необходимая для развертывания системы, по заявлению министерства обороны США должна составить 6–7 млрд. долл. плюс 1,2 млрд. долл. на закупку ядерных боевых частей антиракет.

С учетом строительства двух дополнительных комплексов (на Аляске и Гавайских островах) расходы на систему «Сейфгард» должны были достигнуть 10 млрд. долл.

Предполагалось, что они сумеют прикрыть от ракетного удара около 350 шахт МБР «Минитмен», что составляло приблизительно 30% всех межконтинентальных ракет США (1000 – «Минитмен» и 54 – «Титан-2»).

В составе системы «Сейфгард» намечалось задействовать семь РЛС РАR, что обеспечивало наблюдение за западными и восточными подступами к территории США, 12 РЛС MSR с электронно-вычислительными системами обработки данных DPS и систему управления, контроля и связи СССS.

Активные средства борьбы с головными частями МБР также остались прежними. Предполагалось, что каждый противоракетный комплекс будет располагать 35–40 антиракетами «Спартан-2» и 10–75 антиракетами «Спринт-2». Общее число противоракет в системе – 1000 шт. (300 – «Спринт» и 700 – «Спартан»).

Принцип действия системы «Сейфгард» по сравнению с системой «Сентинел» не претерпел существенных изменений.

По опубликованным в 1971 г. зарубежным данным, летные испытания этих усовершенствованных противоракет проводились на полигоне ПРО (атолл Кваджелейн в Тихом океане). При запусках в головных частях противоракет вместо ядерных зарядов использовалась регистрирующая аппаратура. Наведение осуществлялось с помощью РЛС MSR.

В качестве мишеней служили головные части МБР, запускавшихся с восточного полигона Ванденберг (штат Калифорния) и БРПЛ «Поларис», пуск которых осуществлялся с корабля.

Результаты проведенных испытаний вполне удовлетворяли требованиям, предъявляемым к новой системе ПРО. Особенно впечатляюще выглядели пуски усовершенствованной ракеты «Спринт-2». Перехват боеголовок МБР этой антиракетой осуществлялся за 6–12 с до вычисленного момента падения атакующей головной части.

Особый интерес в проведенных испытаниях представлял перехват головных частей БРПЛ «Поларис», имевших низкую траекторию полета. Известно, что для попадания в определенную цель на поверхности Земли ракету необходимо вывести в строго определенную точку пространства с точно заданной скоростью и углом направления полета.

При этом чем выше траектория полета, тем дальше от поверхности Земли и тем меньше ее гравитационное поле (т.е. земное притяжение). Это позволяет увеличивать скорость ракеты при меньшем расходе топлива. Но чем больше скорость, тем больше дальность полета. Причем законы баллистики и в космосе неукоснительно выполняются: наибольшее расстояние при одинаковых скоростях пролетает тело, брошенное под оптимальным углом.

Несомненно, что две точки на земной поверхности можно соединить бесконечным числом траекторий (можете убедиться в этом сами на глобусе). Казалось бы, что ракета может одинаково просто лететь к цели по любой из них. Но это не совсем верно, а точнее – совсем не верно: для заданной дальности стрельбы существует лишь одна оптимальная траектория, соответствующая минимально необходимой скорости ракеты в момент окончания работы ее двигателей и, следовательно, минимальному расходу ракетного топлива – так называемая низкоэнергетическая траектория.

В этом случае конструкцию ракеты можно сделать менее громоздкой (без излишних запасов топлива). Однако это обстоятельство позволяет операторам радиолокационной станции заранее и в определенной зоне пространства ожидать появления стартовавшей МБР (или отделившейся от нее головной части), точно определять дальнейшую траекторию ее полета, вплоть до определения точки падения, заранее давать сигнал тревоги на определенный прикрываемый объект для подготовки к боевому применению противоракет ПРО.

«Запутать» систему ПРО можно несколькими способами.

Во-первых, «выпустить» из ГЧ на траектории полета в космосе несколько боеголовок, каждую на свою траекторию полета (в головной части ракет возможна установка нескольких маневрирующих РГЧ, каждая из которых имеет несколько боеголовок. Однако о практическом применении такого способа данных не имеется).

Во-вторых, перед подходом боеголовок к зоне эффективного огня ПРО противника можно включить небольшие дополнительные ракетные двигатели, расположенные непосредственно в боеголовке. При этом изменение траектории полета боеголовки, заранее предусмотренное нападающей стороной, не даст времени системе ПРО просчитать новую траекторию ее полета. Этот способ реализован в 1970 гг. на американских РГЧ типа MIRV (МИРВ).

Однако наиболее простой способ – запустить ракету заведомо не по оптимальной траектории полета, а так, чтобы она двигалась к цели как можно ниже, «прижавшись» к Земле. В этом случае для развития заданной скорости полета (ведь земное притяжение в данном случае очень велико) необходимо либо увеличить массу всей ракеты за счет «лишнего» топлива, либо снизить массу груза, забрасываемого к цели.

При этом, например, если при оптимальной траектории МБР далеко вынесенная станция PAR засекает головную часть на дальности около 4000 км (или примерно за 10 мин до ее падения), то при настильной (высокоэнергетической) траектории полета это можно сделать лишь на дальности около 1400 км, т.е. всего за три минуты до поражения защищаемого объекта.

Это, безусловно, снижает шансы системы ПРО по уничтожению боеголовок. Но законы физики безжалостны: выгадывая в одном, нужно пожертвовать другим. Поэтому и нападающая сторона лишается многого – масса забрасываемой головной части в этом случае должна составлять лишь 50–75% от максимально возможной при оптимальной траектории полета.

В-третьих, с помощью тех же двигателей можно изменять траекторию полета боеголовки не только в космосе, но и в относительно плотных слоях атмосферы (на высотах от 160 км и ниже), делая ее даже планирующей. Причем маневр может быть осуществлен не только по высоте (в вертикальной плоскости), но и по направлению (в горизонтальной плоскости). Именно такими боеголовками, по некоторым зарубежным данным, и оснащены головные части МБР «Минитмен-3» и «МХ».

Существуют и более изощренные траектории, которые сводят эффективность наземных огневых средств практически к нулю.

Новым компонентом системы «Сейфгард» стала космическая система раннего обнаружения пусков стратегических ракет противника, в которой используются специальные разведывательные спутники IMEWS («Имъюс»). Аппаратура, установленная на спутниках, способна регистрировать и мгновенно передавать данные о тепловом излучении стартующих МБР противника.

Бесперспективность создания дорогостоящих комплексов ПРО и их низкая эффективность стали настолько очевидны, что администрация США выступила с инициативой заключения Договора об ограничении систем ПРО, рассматривая его в едином пакете с предложением СССР о заключении Соглашения об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1). С заключением Договора по ПРО развертывание комплекса «Сейфгард» в США было прекращено.

В 1972 г. подписан Договор об ограничении противоракетной обороны, в соответствии с которым количество пусковых установок и ракет перехватчиков для США и СССР ограничивалось 100 единицами.