16 апреля, 2013

МЫ С НИМ ВМЕСТЕ СЛУЖИЛИ ОТЧИЗНЕ

ОЧЕРКИ О ГЕНЕРАЛЕ И.М. ПЕНЧУКОВЕ

Ю.В. ВОТИНЦЕВ,

первый Командующий войсками ПРО и ПКО (1967-1986 гг.), Герой Социалистического Труда, генерал-полковник в отставке

Из очерка “Войска противоракетной и противокосмической обороны (1967-1986 гг.). Воспоминания Командующего”, Рубежи обороны в космосе и на земле. М. Вече. 2003г.

Начальник института, видный ученый, блестящий организатор принципиально новых научных исследований генерал-майор-инженер Иван Макарович Пенчуков с гордостью показывал свое детище, гордился тем, что первым в стране освоил метод математического моделирования как основу научных исследований, анализа статистики по вводу в эксплуатацию комплексов и систем вооружения.

Работал я в управлении по СККП, которым руководил Александр Дмитриевич Курланов. В космосе уже постоянно функционировали шесть американских систем военного назначения: разведывательная, обнаружения старта баллистических ракет и ядерных взрывов, навигационная, метеорологическая, топогеодезическая и связи.

Информация от оптических средств Астрономического совета АН СССР, от создаваемой сети пунктов оптического наблюдения (ПОН) в составе головных комплексов ККП, СПРН и ПРО обрабатывалась на вычислительных средствах института. Так было положено начало созданию Главного каталога космических объектов.

В районе Ногинска ускоренно создавался автоматизированный Центр контроля космического пространства (ЦККП). Боевой алгоритм и программы для ЭВМ ЦККП разрабатывались в институте. Предусматривалась передача молодых, хорошо подготовленных программистов в штат ЦККП по мере его ввода.

Тогда я еще не знал, что все последующие 19 лет буду постоянно, непрерывно связан с институтом по всей тематике войск ПРО и ПКО.

В августе директивой Генштаба и решением ВПК состав комиссии был определен. Всего 60 человек, в том числе: Генеральный конструктор нынешнего КБ "Алмаз" Борис Васильевич Бункин, член НТС Генштаба Рафгат Ахтямович Валиев, академик Виктор Михайлович Глушков, Генеральный конструктор ОКБ "Факел" Петр Дмитриевич Грушин, Генеральный конструктор ПРО Григорий Васильевич Кисунько, начальник НТК войск ПВО страны Геннадий Сергеевич Легасов, заместитель министра радиопромышленности Владимир Иванович Марков, заместитель начальника 4 ГУ МО Михаил Григорьевич Мымрин, директор РТИ АН академик Александр Львович Минц, академик АН СССР Юлий Борисович Харитон и другие.

Комиссии представили три эскизных проекта: на систему ПРО "Аврора" Г.В. Кисунько, многофункциональную РЛС "Дон-Н" А. Л. Минц, на РЛС "Неман" Юрий Григорьевич Бурлаков.

Место работы комиссии и все проекты в СНИИ-45.

С начальником СНИИ генерал-майором И.М. Пенчуковым, крупным ученым, талантливым организатором, мы рассмотрели первый том, в котором излагались задачи, основные ТТХ, сроки и стоимость создания. Иван Макарович взял на себя определение состава подкомиссий, закрепление за ними томов эскизных проектов. Во главе подкомиссий были подобраны ведущие ученые СНИИ-45 с включением в их состав членов комиссии от заинтересованных организаций.

Место пленарных заседаний конференц-зал теперь уже старого здания НИИ. Для подкомиссий выделялись помещения в соседнем двухэтажном здании. Для каждого члена комиссии был подготовлен регламент работы: пленарные заседания в пятницу, при необходимости и в субботу, остальные дни работа в подкомиссиях. Время работы с 10.00 до 22.00.

Все строго предупреждались о режиме секретности. Обсуждение только в служебных помещениях. Записи только в сов. секретных рабочих тетрадях. Других записей и документов не вести.

Я об этом к тому, что в дальнейшем стал как бы штатным председателем комиссий по рассмотрению новых проектов в том же СНИИ-45. Первый опыт, преподанный Иваном Макаровичем, оказался поучительным.

К 1965 году под руководством начальника СНИИ-45 генерал-майора И.М. Пенчукова был разработан и одобрен эскизный проект на СККП.

Трижды подчеркну, что военные ученые этого института оказались самыми прозорливыми. На моей памяти это единственный проект, представленный не КБ промышленности, а военными.

Г.С. ЛЕГАСОВ,

председатель НТК войск ПВО (1963-1984гг.), лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, действительный член академии космонавтики имени К.Э. Циолковского, главный эксперт РАН, генерал-лейтенант в отставке

ИВАН ПЕНЧУКОВ

и научно-техническая революция в войсках ПВО

"Его сущность – это дела его "

(Летопись)

В военной биографии Ивана Макаровича Пенчукова отчетливо выявляются два периода:

Великая Отечественная война и научно-техническая революция в войсках ПВО страны в 50-е - 80-е годы.

Великую Отечественную он прошел от начала и до дня Победы. Яркой страницей боевых успехов Ивана Макаровича было его участие в знаменитой Курской битве. Тогда зенитная батарея под его командованием отразила мощную атаку фашистских самолетов, уничтожив несколько вражеских машин.

После окончания войны, как и многие офицеры-фронтовики, Иван Макарович поступил в военную академию. В 1951 году он с дипломом Харьковской артиллерийской радиотехнической академии прибыл в Капустин Яр, где тогда генерал-лейтенант С.Ф. Ниловский формировал новый научно-испытательный зенитно-ракетный полигон - ГНИП-8.

На полигон была возложена задача испытаний, доведения до боеспособного состояния первой отечественной системы зенитного управляемого ракетного оружия (ЗУРО), разработка которой началась в 1950 году по решению правительства.

Система предназначалась для обороны Москвы и московского промышленного района. Ее государственная значимость приравнивалась к созданию атомного оружия.

Всеми работами руководило специально созданное Третье главное управление при Совете Министров РФ. Управление возглавил В.М. Рябиков. Организация работ характеризовалась величайшей секретностью, приоритетным материально-техническим обеспечением, тщательным подбором лучших талантливых специалистов, которых отбирали из всех ведомств без всякого согласования с их руководителями. Контроль за исполнением принятых решений был строжайший.

Однажды руководству полигона вместе с главным конструктором пришлось отчитываться за ход испытательных работ на заседании правительства с участием И.В. Сталина. Обошлось: генсек в заключение произнес: "Сказано достаточно. Думаю, им понятно, как нужно работать". Но и без того на полигоне и на предприятиях промышленности все работали с огромным энтузиазмом.

В целях экономии времени конструкторские разработки средств системы ЗУРО, испытания опытных образцов техники, строительство будущих боевых объектов под Москвой и серийное производство оборудования для них велись в значительной степени параллельно.

Создаваемая система ЗУРО первоначально носила наименование "Беркут". Позже при принятии ее на вооружение в 1955 году она получила название "Система С-25".

Стратегически важное требование к принципиально новой системе противовоздушной обороны состояло в обеспечении высочайшей боевой эффективности. Она должна была стать непреодолимой для самолетов вероятного противника того времени, т.е. НАТО во главе с США. Это достигалось тем, что каждая зенитная ракета должна сбивать воздушную цель "с вероятностью, близкой к единице", а плотность зенитно-ракетного огня была чрезвычайно высокой.

Основным боевым элементом С-25 был зенитно-ракетный комплекс (ЗРК) в составе: зенитные управляемые ракеты В-300; стартово-пусковое оборудование; центральный радиолокатор наведения (ЦРН), способный одновременно наводить двадцать ракет на двадцать воздушных целей. Боевой сектор ЗРК С-25 составлял 60 градусов.

Зенитную ракету разрабатывало КБ знаменитого авиаконструктора С.А. Лавочкина. Центральный радиолокатор наведения Б-200 создавался в конструкторском бюро КБ-1. Ведущая роль в создании ЦРН и ЗРК в целом с самого начала фактически принадлежала Александру Андреевичу Расплетину, который позже стал де-юре главным конструктором системы. Разработкой центрального командного пункта и четырех корпусных КП, а также всех заданий на строительные работы по системе ведал академик А.Л. Минц. Боевые объекты зенитной ракетной системы вокруг Москвы располагались двумя кольцами ЗРК. На каждом кольце обеспечивалось двойное перекрытие их секторных боевых зон.

В составе Капярского полигона для ведения испытаний были сформированы четыре испытательные команды:

стартовая для запусков зенитных ракет и их предпусковых проверок;

команда для испытаний центрального радиолокатора наведения ракет на цели;

техническая команда для тщательной проверки ракет, поступающих с завода, и подготовки их к отправке на стартовую позицию полигона;

измерительная команда, которая обеспечивала определение траектории полета ракеты к цели, фиксацию поведения ее механизмов и агрегатов в полете с помощью телеметрической аппаратуры, измеряла точность наведения ракеты на цель в момент подрыва ее боевого заряда.

"Мозговым центром" полигона являлся отдел анализа, где оценивались результаты каждого пуска ракеты и вырабатывались рекомендации по необходимым конструкторским доработкам ракеты, оборудования и аппаратуры ЗРК.

Техническим руководителем испытаний на полигоне был заместитель начальника ТГУ Калмыков В. Д. На должность начальника полигона вместо С.Ф.Ниловского вскоре прибыл П.Н.Кулешов - будущий маршал артиллерии. Значительная роль в организации испытаний принадлежала главному инженеру полигона полковнику Трегубу Я.И.

Майор Пенчуков И.М. на полигоне сначала был старшим инженером, затем его назначили начальником радиолокационной службы внешнетраекторных измерений. Уже тогда в его служебной аттестационной характеристике отмечалось, что Иван Макарович обладает отличными организаторскими способностями и, будучи талантливым инженером, может руководить самостоятельно более сложным и крупным участком работ.

Позже он работал заместителем начальника команды по испытаниям ЦРН-Б-200, потом начальником этой команды, затем начальником общеполигонной так называемой научно-испытательной части (НИЧ-1). Последняя его должность на полигоне - первый заместитель начальника полигона. Теперь он руководил не только всем ходом полигонных испытаний, но также и выполнением научно-исследовательских работ.

Объем испытательных работ того времени можно охарактеризовать количеством пущенных ракет. Всего на полигоне за 3,5 года испытаний С-25 было пущено около 250 зенитных ракет. Заключительная стрельба на государственных испытаниях в 1954 году проводилась 20-ю ракетами по двадцати воздушным целям, при этом было поражено 19.

Одна ракета стартовала самопроизвольно и преждевременно еще до того, как ей была назначена контрольная цель. Она "улетела в чистое небо": причина курьезно обидная - электрический контакт ее пусковой кнопки по случайности был замкнут (закорочен) еще на заводе при изготовлении этой "красной кнопочки". "Ввести обязательную периодическую проверку пусковых кнопок" - такова была последняя техническая рекомендация высокой госкомиссии. А злосчастную кнопку маршал Яковлев потом долгие годы хранил в своем личном сейфе - сувенир все-таки.

Обязанности офицеров-испытателей нового оружия образно можно сравнить с задачей строгого учителя, который в контрольной работе учеников должен найти все допущенные ошибки и подчеркнуть их красным карандашом. Учеников нужно заставить исправить эти ошибки, а затем снова проверить, что же получилось: не будут ли ошибки повторяться, не появятся ли новые. В качестве проверяемых выступают заслуженные конструкторы, маститые ученые, прославленные заводы-изготовители оборудования ЗРК.

Испытания ЗРК С-25 на полигоне можно четко разделить на несколько этапов.

Первый этап - с июля 1951 г. по июнь 1953 г. В этот период главное внимание уделялось технической отработке средств системы, обеспечению их функционирования строго в соответствии с проектным замыслом главных конструкторов.

Второй - с августа 1953 г. до завершения государственных испытаний в декабре 1954 г. В это время главная задача состояла в уточнении реальных боевых возможностей ЗРК: вероятность поражения цели одной ракетой (она оказалась выше 95%); эксплуатационная надежность всех боевых средств (в среднем около 70-80%); удобство работы офицеров, разработка вспомогательных приборов для принятия решений в различной тактической обстановке, наконец, разработка основ "Правил стрельбы зенитными ракетами".

Испытательные бригады и группы на полигоне с самого начала формировались из представителей конструкторских организаций и офицеров полигона. На первом этапе ведущая роль принадлежала "промышленникам", на втором - почти всецело офицерам полигона. "Промышленники" являлись наблюдателями.

Уже после принятия системы С-25 на вооружение 7 мая 1955 г., на третьем этапе, проверялась эффективность реализации рекомендаций Госкомиссии, а на четвертом и последующих этапах - проверялась эффективность модернизаций, которые периодически обеспечивали повышение боевых характеристик С-25, вплоть до ее замены на зенитные ракетные комплексы С-300 в начале 90-х годов.

На полигон частенько приезжали видные военачальники и государственные деятели, чтобы ознакомиться с новой чудо-техникой, ходом ее испытаний. Приезжал, например, как тогда говорили, "сам" Б.Л. Ванников, а позже Маршал Советского Союза А.М. Василевский, академик А.И. Берг, маршал артиллерии М.И. Неделин и министр обороны Г.К. Жуков.

Впечатления о своем докладе Георгию Константиновичу Иван Пенчуков не раз охотно рассказывал друзьям. Успеху доклада в 40-градусную жару способствовал крепкий чай под прохладительной тенью огромных антенн Б-200. Маршал Яковлев, как председатель госкомиссии, прожил непрерывно на полигоне около полугода. Бывал на полигоне и Н.С.Хрущев, в сопровождении Главнокомандующего войсками ПВО страны Бирюзова Сергея Семеновича. Именно тогда мы услышали от генсека страстную речь в пользу ракет и об их преимуществах перед бомбардировщиками Андрея Николаевича Туполева.

Во время визитов высоких гостей все мы, естественно, старались продемонстрировать лучшие качества боевой техники: пусков с рискованными сложными задачами старались не проводить. Но в будничной практике именно такие пуски служили более полному выявлению боевых возможностей ЗУРО.

Обычное дело: удачные пуски ракет чередовались с аварийными и порой даже катастрофическими. Но у испытателей существовало такое парадоксальное мнение: "пользу для совершенствования системы приносят только неудачные пуски, они выявляют недостатки и позволяют затем устранить их".

Вот только один, но весьма поучительный пример, ярко характеризующий, кстати, и Ивана Макаровича.

В своих воспоминаниях Н.С. Хрущев упоминает, что на определенном этапе "готовили атомные заряды к зенитным ракетам". Испытания их проходили на нашем полигоне в Капустином Яре. Сама ракета и весь ЗРК к тому времени уже были доведены до совершенства и несли боевое дежурство вокруг Москвы. Разработчики ядерного заряда из Минсредмаша торопились с пуском, чтобы доложить о своем очередном достижении к государственному празднику.

Точка ядерного взрыва была на значительной высоте, безопасной для наземных объектов. Но заряд разорвался значительно ниже, в плотных слоях атмосферы. Взрывом кое-где снесло крыши, повыбивало окна. Проверки всего состава оборудования ЗРК и "контрольной ракеты" точной копии той, которая накануне "унесла на себе" ядерный заряд, показали их полную исправность. Значит, причина аварии крылась в самом устройстве заряда, его внутренней автоматики.

Полигон предложил минсредмашевцам разобраться у себя. Но они не согласились и стали настаивать на срочном повторении пуска. В случае несогласия полигона он как бы принимал на себя вину за произошедшую аварию. Последнее слово фактически оставалось за И.М. Пенчуковым - старшим техническим начальником на полигоне.

Он не поддался шантажу, согласился на повторный пуск, будучи твердо уверен в исправности всех полигонных средств, включая и ракету. В повторном пуске аварийный взрыв атомного заряда повторился. Причину двух неудач удалось установить значительно позже, в результате тщательных проверок и испытаний в лабораториях Минсредмаша.

Оказалось, что внутренняя автоматика заряда самопроизвольно взрывала его, как только бародатчик показывал, что ракета достигала высоты, на которой отключалась последняя третья ступень предохранения от взрыва.

Рассказанный эпизод яркое подтверждение ответственного и вместе с тем смелого делового подхода Ивана Макаровича Пенчукова к решению важнейших государственных вопросов, подхода профессионала высшего класса.

На работах по созданию системы С-25 в нашей стране выросли новые научные школы, коллективы конструкторов, кооперация заводов- изготовителей, новое поколение военных инженеров и военачальников. Министр обороны Д.Ф. Устинов много позже, уже в период работ по системе ЗУРО С-300, справедливо бросил министру радиопромышленности по ходу его выступления многозначительную реплику: "Все мы вышли из двадцать пятой системы".

В 1953 г. в самый разгар испытаний С-25 на полигоне началась отработка экспериментального образца еще одной зенитной ракетной системы С-75. Это был уже не стационарный, а перевозимый вариант ЗРК с размещением аппаратуры в автоприцепах-кабинах. Разработчиком станции наведения ракет и системы в целом, по-прежнему, было КБ-1 (генеральный конструктор А.А. Расплетин), а новую ракету создавал П.Д Грушин.

Тогдашний уровень радиоэлементной базы и технологий не позволял создать подвижную систему многоканальной ЗРК. С-75 мог обстреливать только одну цель, наводя на нее от одной до трех ракет.

Система С-75 была принята на вооружение в октябре 1957 года. Именно она сбила 1 мая 1960 года американский самолет-шпион У-2 над Свердловском, а через два года еще один такой же, над Кубой. Позже вьетнамские и советские зенитчики-ракетчики с помощью С-75 нанесли американцам в их воздушной войне против Вьетнама столь сокрушительное поражение, что США вынуждены были подписать соглашение о прекращении войны на вьетнамских условиях.

ЗРК С-75 блестяще проявил себя и во многих других конфликтах за пределами РФ.

Обе первые зенитные ракетные системы имели боевую зону поражения целей, верхняя граница которой значительно превышала потолок тогдашней авиации. Но нижняя граница их боевых зон размещалась на высотах порядка 1,5-2 километра. Остающееся внизу непростреливаемое пространство в шутку называли "незакрытой подворотней". Внизу надежда была только на истребители-перехватчики ПВО и на зенитную артиллерию.

Необходимо было создать еще одну зенитную ракетную систему для действий на предельно малых высотах. В связи с естественным фактором - кривизной Земли ее дальность действия физически не могла быть более 10-12 километров. Этим определялась и ее досягаемость по высоте. Система получила название С-125. Ее создавали те же конструкторские коллективы. Испытания она проходила тоже на полигоне в Капустином Яре, которые завершились при самом активном участии Ивана Макаровича Пенчукова.

Система была принята на вооружение в 1961 году и так же, как С-75, отлично проявила себя в последующие годы и в войсках ПВО, и участвуя в ряде военных конфликтов за пределами нашей страны.

Созданные с активным участием полковника Пенчукова И.М. зенитные ракетные системы С-25, С-75 и С-125 составили первое поколение отечественного зенитного ракетного управляемого оружия, способного эффективно бороться с авиацией противника.

Оно продолжало развиваться и далее. Но уже с конца 50-х годов войскам ПВО на втором этапе научно-технической революции пришлось решать более сложные задачи борьбы с баллистическими ракетами (БР). Отразилось это и на судьбе Пенчукова.

Американские баллистические ракеты МБР "Минитмен" и БР морского базирования "Посейдон" были абсолютно неуязвимы для всех средств противовоздушной обороны. В стратегическом плане им можно было реально противопоставить только угрозу ответных ядерных ударов нашими МБР по агрессору. Так родилась стратегия взаимного сдерживания и ракетно-ядерного паритета между СССР и США.

Задачу создания оружия противоракетной обороны (ПРО) большинство ученых считали технически неразрешимой. Но другие ученые во главе с Героем Социалистического Труда Григорием Васильевичем Кисунько искали пути ее решения. Ими была выдвинута весьма оригинальная гипотеза возможного построения системы ПРО.

В апреле 1958 г. конструкторское бюро № 1 и ОКБ "Факел" получили правительственное задание: разработать проект экспериментального комплекса ПРО для натурной проверки этой гипотезы.

На вновь созданном полигоне войск ПВО страны в районе озера Балхаш такой экспериментальный комплекс был построен. Радиолокационные станции для него разработал отдел Г.В. Кисунько, а противоракету - П.Д. Грушин. 4 марта 1961 года на нем был получен первый блестящий и обнадеживающий результат: противоракета, оснащенная осколочным боевым зарядом, с огромной точностью была наведена на баллистическую ракету в полете и уничтожила ее. Заметим не без гордости, что американцы сумели добиться аналогичного результата лишь 20 лет спустя.

Началась разработка эскизного проекта и опытного образца будущей боевой системы ПРО города Москвы, получившей наименование "Система А-35". Как и во время создания С-25, строительство боевых объектов А-35 началось, не ожидая полного окончания испытаний средств системы на полигоне.

Технические решения в системе А-35 были на порядок сложнее, чем в системах ЗУРО. Значительную роль теперь играли не только аппаратурные факторы, но программно-алгоритмическое обеспечение функционирования сверхбыстродействующих высокопроизводительных цифровых электронных вычислительных машин (ЭВМ). На полигоне правильность функционирования опытного образца А-35 подлежала проверке пусками противоракет по баллистическим целям - мишеням и использованием наблюдений за ИСЗ Земли.

Но "целевая обстановка", которую можно создать на полигоне, далеко не полностью соответствует условиям стрельбы в случае отражения удара реальных баллистических ракет вероятного противника. Для определения реальных боевых характеристик системы А-35 необходимо было разработать математические модели целевой обстановки, материализовать их на электронно-вычислительных машинах, сопряженных по каналам связи с боевыми ЭВМ А-35, добиться таким способом правильного функционирования всех средств системы в условиях, максимально близких к условиям стрельбы по реальным баллистическим целям.

Для решения этой сложной задачи пришлось создать новый военный специальный научно-исследовательский институт СНИИ-45.

Первым начальником СНИИ-45 был назначен в 1960 году полковник И.М. Пенчуков.

Под руководством Ивана Макаровича задача, поставленная перед вновь созданным институтом, была успешно решена. Разработанные в СНИИ-45 методики легли в основу программ полигонных испытаний, по ним проверена и отлажена вся аппаратура боевых объектов подмосковной системы ПРО. Система А-35 была принята в боевую эксплуатацию двумя очередями в 1972 и 1974 году. А позже, после модернизации, она под шифром "А-35М" в 1978 году была принята на вооружение.

Институт уже в 60-е годы накопил значительный научный потенциал и вышел в своих исследованиях далеко за рамки первоначальной задачи. Он стал головной организацией по созданию научных основ испытаний и ввода в строй боевых средств систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН), контроля космического пространства (СККП), системы противокосмической обороны.

Все они вместе с противоракетной обороной были тесно связаны (сопряжены) между собой технически и оперативно, составляя ракетно-космическую оборону (РКО). СНИИ-45 вел исследования по всем проблемам РКО.

В частности, работы института широко использовались в 1967 году государственной комиссией, назначенной для оценки аванпроекта территориальной системы ПРО "Аврора", которая, согласно тактико-техническому заданию, должна быть работоспособна в условиях массированного ракетно-ядерного нападения. Комиссия не сочла возможным рекомендовать этот проект к практической реализации, так как предложенные в проекте технические решения не отвечали требованиям ТТЗ.

Исследования СНИИ-45 использовались и при подготовке знаменитого "Договора по противоракетной обороне 1972 года" между РФ и США. Этот договор долгое время оставался одним из краеугольных камней стратегической стабильности в мире на базе ракетно-ядерного паритета между Россией и США.

В институте выросла замечательная плеяда крупных ученых, в числе которых доктора наук, профессоры, члены Академии наук и ряда общественных академий, лауреаты Ленинской и Государственной премий.

Иван Макарович Пенчуков формировал и воспитывал кадры НИИ, строил его здания и жилье для сотрудников, оснащал лаборатории и научные управления самым совершенным оборудованием, необходимым для ведения исследований.

В роли начальника и научного руководителя СНИИ-45 наиболее полно раскрылись организаторский талант Ивана Макаровича, дар инженера и крупного ученого. Быть душой крупных творческих коллективов, опекуном и заботливым старшим товарищем офицеров-коллег, требовательным и рачительным командиром - вот его призвание. Главный талант - умение заботиться о людях.

На протяжении десятилетий мне довелось работать вместе с Иваном Макаровичем. Наши взаимоотношения всегда отличались полным взаимопониманием, были дружественными.

К огорчению всех коллег Ивана Макаровича, он в 1978 году был переведен на должность начальника другого вновь образованного института, который находился в ведении заместителя Министра обороны по вооружению. Снова ему выпала доля первопроходца, созидателя.

В одной популярной песне есть такие слова: "... и что положено кому, пусть каждый совершит". Иван Пенчуков совершил все и за себя, и за многих, кто не вернулся с полей Великой Отечественной.

Вот краткий рассказ о судьбе генерал-лейтенанта Пенчукова Ивана Макаровича, доктора технических наук, профессора, лауреата Государственной премии, заслуженного деятеля науки и техники, награжденного многими орденами и государственными медалями.