11 октября, 2012

ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ - ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

М.М. КОЛОМИЕЦ

генерал-лейтенант,
Герой Социалистического Труда
кандидат технических наук,
почетный гражданин г. Красногорска

"ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ - ОТВЕТСТВЕННОСТЬ"

Коломиец Михаил Маркович (род. в 1918 г.), генерал-лейтенант в отставке. В Вооруженных Силах с 1937 по 1984 гг. Участник Великой Отечественной войны с июля 1941 г. до окончания: комиссар дивизиона, полка, зам. командира полка по политчасти, командир дивизиона, зам. командира, с 1943 по 1945 гг. - командир гвардейского минометного полка. Окончил Сумское военное артиллерийское училище им. М.В. Фрунзе, Военную академию им. М.В. Фрунзе, Военную академию Генерального штаба. В Войсках ПВО прослужил 32 года, из них с декабря 1952 по сентябрь 1958 г. в 1-й армии особого назначения Московского округа ПВО: начальником ракетно-технической базы, заместителем командира корпуса ПВО ОН. Впоследствии командовал корпусом в 4-й отдельной Армии ПВО и 21 год возглавлял специальное Управление по вводу систем ПКО, СПРН и ПРО. За успехи в создании военно-технических систем первым в Войсках ПВО удостоен звания Героя Социалистического Труда, награжден тремя орденами Красного Знамени, тремя орденами Отечественной войны I степени, двумя - Красной Звезды, орденом Ленина, Александра Невского, "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" III степени, 20 боевыми медалями и другими наградами Союза ССР.

Служба в войсках Московского округа ПВО, которому в августе текущего года исполняется 50 лет, занимает сравнительно небольшой отрезок времени в моей военной биографии. Но это была важная и значительная веха в моей жизни и мне приятно вспомнить эти годы, посвященные командной деятельности в 1-й армии особого назначения. А предыстория была такова.

С 1950 г. развернулись огромные по масштабу развития и совершенства системы противовоздушной обороны г. Москвы. С этой целью создавалась мощная, не имеющая аналогов в мире, зенитно-ракетная система С-25.

Практически в течение 2-х лет вокруг Москвы были созданы два кольца обороны с бетонными подъездами к каждому расположенному на них на расстоянии 12-13 км друг от друга зенитному ракетному полку. В состав каждого полка входили стартовая позиция зенитных ракет и пункты управления запуском этих ракет, которые могли поражать самолеты противника до высот свыше 25 км.

Для испытания этой системы был создан специальный полигон в Казахстане (в Астраханской обл. - от редакции "ВКО"). Генеральным конструктором системы был выдающийся ученый, академик и технолог А.А Расплетин, Герой Социалистического Труда. Непосредственное руководство всеми работами возглавляло третье Главное Управление Совмина СССР (генерал-полковник Рябиков). По заданию ЦК КПСС успешно решали задачи по развитию новейших образцов вооружения министр оборонной промышленности СССР Д.Ф. Устинов и большое число других крупных ученых и руководителей военной промышленности и научно-исследовательских институтов. Это была настоящая научно-техническая революция и не только в военном деле.

При принятии системы С-25 на вооружение Постановлением Правительства от 7 мая 1955 г. было создано 4-е Главное Управление МО. В его задачу первоначально входило совершенствование зенитно-ракетной системы ПВО г. Москвы, а в дальнейшем - развитие зенитного управляемого ракетного оружия для всей системы ПВО страны. Этим самым было положено начало создания нового рода войск - зенитных ракетных (ЗРВ) и не только в Войсках ПВО, но и в других видах Вооруженных Сил.

Начальником 4-го ГУ МО был назначен генерал-лейтенант, будущий маршал артиллерии П.Н. Кулешов, его первым заместителем - наш национальный герой Г.Ф. Байдуков. Непосредственное руководство осуществлял Первый заместитель главкома Войск ПВО страны - маршал артиллерии Н.Д. Яковлев.

Для руководства всей системой С-25 и несения ею боевого дежурства было сформировано четыре корпуса ПВО особого назначения, входящих во вновь созданную первую армию ПВО особого назначения. Первым ее командующим стал генерал-полковник К.П. Казаков (в последующем маршал артиллерии).

Для технической подготовки снаряжения боевых ракет системы, их хранения и доставки в зенитные ракетные полки были созданы несколько ракетно-технических баз особого назначения, включающих в свой состав целый комплекс сооружений технического плана со специальной аппаратурой, вплоть до ремонтно-поверительной, а также огромных складских ангаров для хранения ракет и мощным специальным автотранспортом для доставки ракет в зенитно-ракетные части. Базы были укомплектованы высокограмотным офицерским и рядовым составом. В подразделениях трудилось большое количество рабочих и служащих. Общая численность этих коллективов доходила до двух тысяч человек. Особое назначение баз просматривалось и в штатной категории командира "полковник-генерал-майор".

Начальником одной из таких технических баз в декабре 1952 г. был назначен и я, как офицер-ракетчик и фронтовик: сначала на базу армейского подчинения в г. Истру, а затем на ст. Трудовая 10-го корпуса ПВО ОН. И та, и другая базы располагались в живописных местах Подмосковья - около Истринского водохранилища и по Дмитровскому шоссе, на берегу канала Москва- Волга.

Доставка ракет на технические базы с заводов промышленности, а также, полностью проверенных и снаряженных боевой частью баз в зенитные ракетные полки проводилась с большим секретом, только в ночное время под прикрытием мощных автотягачей в голове и хвосте колонны. Они не давали возможности гражданским автомобилям обогнать военную колонну.

Помнится такой эпизод. В районе дислокации базы Трудовой, в лесном массиве на берегу канала, находились, да и сейчас находятся, элитные, даже в то время, дачи в основном руководящего состава Министерства обороны, в том числе и дача начальника Генерального штаба Маршала Советского Союза В. Д. Соколовского. В одну из ночей с ракетного завода в г. Долгопрудном в сторону технической базы двигалась колонна ракет. В это же время из Москвы на свою дачу возвращался В. Д. Соколовский. Его скоростной автомобиль неоднократно пытался обогнать колонну, но это ему не было позволено до тех пор, пока колонна не повернула на дорогу в сторону базы.

На следующее утро в штаб базы прибыл порученец маршала В.Д. Соколовского и передал его приказание - прибыть к 12.00 в Генеральный штаб к нему на беседу.

Я тут же доложил об этом командующему 1-й армии генерал-полковнику К.П. Казакову и, захватив с собою специальную инструкцию по доставке ракет из завода на базу и в зенитные ракетные полки, убыл в Москву.

Маршал В.Д. Соколовский встретил меня несколько строго, но вежливо. Это было в его характере. Он отличался высокой культурой во взаимоотношениях с подчиненными. Маршал задал вопрос: "На каком основании мне не позволено обогнать колонну, следующую с ракетами?" Я доложил, что начальник колонны, офицер вел ее согласно Инструкции Генерального штаба. "Кто утвердил такую не совсем разумную инструкцию?" - спросил маршал. "Вы, товарищ Маршал Советского Союза", - ответил я. Маршал немного смутился и сказал, что, по-видимому, инструкцию необходимо переделать. На что я ответил: "Этого не следует делать. Инструкция хорошая и я, как начальник базы, заверяю Вас, товарищ Маршал Советского Союза, что впредь при подобной ситуации, в случае необходимости, проезд Ваш будет обеспечен беспрепятственно, при полной безопасности". Маршал не стал уточнять, как я сумею это сделать, и вежливо со мною распрощался, назвав меня хорошим соседом.

Вот уже прошло более пятидесяти лет, а я помню этот эпизод не столько из-за его значимости, сколько из-за корректного обращения со мною такого высокопоставленного и заслуженного военачальника.

Шли повседневные военные будни. Опыт Истринской базы успешно был применен и в Трудовой. Четко работал воинский и трудовой коллектив по качественному и бесперебойному обеспечению боеготовности зенитных ракетных полков, каждый из которых нес постоянное боевое дежурство. Всеми формами и методами своей работы командование, политический отдел, партийные и комсомольские организации стремились привить чувство персональной ответственности каждому члену коллектива за охрану Московского неба.

Вся моя жизнь - ответственность. Когда в 14 лет я из глухой украинской деревни ушел из дома в самостоятельную жизнь, то взял на себя ответственность за свою судьбу. Когда в 22 года пошел на фронт, а в 25 командовал полком - уже тогда я отвечал за боевые операции, за человеческие жизни, за судьбу страны, за исход войны. Я командовал 84-м гвардейским минометным полком, вооруженным знаменитыми "катюшами". Находясь под непосредственным управлением Ставки Верховного главнокомандующего, полк участвовал во всех главнейших боевых операциях Великой Отечественной войны, практически на всех фронтах (Западном, Калининском, Брянском, 1-м, 2-м и 3-м Белорусских).

Я рано осознал, что такое ответственность, поэтому убежден - чувство ответственности надо воспитывать с юного возраста - больше доверять молодости. Если молодой человек способный, а это видно - его необходимо продвигать на серьезные должности, доверять ему ответственные, государственные дела. Это стимул для развития патриотизма, и для развития любви к Родине. А если в 25 лет человек ничего не смог добиться в жизни, если ему все еще нечем гордиться, если он ни за что не несет ответственности - он просто социальный и политический импотент.

Да, я был комсомольцем, коммунистом, делегатом XXII съезда КПСС. Я работал для страны. А страна и партия - это было единое, неразделимое понятие. Именно благодаря линии, которую проводила партия, наша страна превратилась в могущественную державу, именно с ее ролью, патриотизмом и дисциплиной, которые она воспитала, связаны все наши прежние достижения. Партийными были лучшие люди страны. Мы были воспитаны так, что не думали о собственных благах - машинах, квартирах, дачах, привилегиях. Во всяком случае те, кто встречался на моем жизненном пути. А среди них много громких, легендарных имен - Жуков, Рокоссовский, Лавриненков, Алиев, Глушко, Байдуков - политики, академики, военачальники. Надо сказать, что и потребности у нас были не такие высокие, как в современном обществе. И такого чудовищного социального неравенства не было. А сейчас насаждается власть денег, презрение к честному труду, какое-то восхищение ловкачами и проходимцами, сумевшими обогатиться нечестным путем.

Жизнь военного человека подразумевает, по мере освоения своих должностных обязанностей, дальнейший рост и продвижение. Так оно было и в тот период моей службы в 1-й АОН. В каждой должности я находился около 2-х лет.

В сентябре 1956 г. приказом Главнокомандующего ПВО страны Маршала Советского Союза С.С. Бирюзова я был назначен заместителем командира 6-го корпуса ПВО особого назначения и проработал до сентября 1958 г. - до поступления на учебу в Военную академию Генерального штаба. Успешно закончив ее в 1960 г., 9 мая этого же года был назначен на должность командира 20-го корпуса ПВО (г. Пермь) 4-й армии ПВО (г. Свердловск) и сразу же приступил к формированию боевого состава соединения. Здесь же мне было присвоено первичное генеральское звание "генерал-майор".

Прослужив около 10 лет в воинском звании "полковник" в должностях с генеральской категорией, я невольно вспоминал один эпизод из времен службы в 10-м корпусе.

На одном из служебных совещаний командно-политического состава присутствовал Н.С. Хрущев, 1-й секретарь ЦК КПСС. Зашел разговор о высокой мере ответственности командиров 1-й армии особого назначения. Я заметил, что все командиры корпусов находятся в звании "полковник". На что Никита Сергеевич возразил, мол, и российские государи были полковниками. Не привыкший отступать во имя справедливости, я парировал: "Так, царь в любой момент мог генерала в ефрейторы разжаловать". Разговор не прошел без последствий. Спустя незначительное время, командиры 10-го корпуса Сапрыкин и ряда других соединений получили генеральские звания.

Немалое значение для военного человека имеют воинские звания, но главное для него - то дело, которому он служит. Так я и отвечал министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Д.Ф. Устинову, когда он, поздравляя меня с присвоением мне звания Героя Социалистического Труда, пошутил, мол, ничего, что не получилось с третьей звездой на погоны, зато есть звезда на грудь...

То, что я, крестьянский сын, стал генералом, это уже для меня великое счастье. В нашей учебной группе академии Генерального штаба было 15 полковников, из которых только трое получили звание "генерал-майор", а были там и более способные, чем я.

Значительная часть моей военной службы на протяжении 32 лет проходила в замечательном виде Вооруженных Сил - Войсках ПВО страны, который был всегда в авангарде научно-технической революции в Вооруженных Силах нашей страны. Я служил в частях и соединениях 1-й АОН, которая была не только первой по своему наименованию, но задавала тон войскам округа, а округ - всем Войскам ПВО страны. Все новое, передовое в техническом оснащении войск, способах применения новейшего оружия получало движение отсюда. Здесь, как нигде, были самыми тесными связи и взаимодействие ученых ВПК и войсковых практиков. Здесь особенно отчетливо видны были горизонты и эффективность революции в военном деле. Армия и округ были школой, откуда уходили на большие должностные высоты видные, в последующем, военные руководители. Все это я смело подтверждаю на собственном служебном опыте.

Я счастлив, что военная судьба определила мне место в этом славном процессе. Десятки тысяч замечательных людей я встретил на этом пути. Это настоящие герои, глубоко преданные своей жизнью и своим разумом нашей Родине. Им нет числа и цены. Их цель - это их честь. О них, великих творцах технического прогресса, эти слова:

...И через мосты Вселенной

Слушали мы пульс Земли,

Славшей в космос нощно, денно

С разной целью корабли.